Отрешись от страха. Воспоминания историка

В редакции «Дипломатического словаря»; попытка самоубийства В. С. Соловьевой. — Секретарь райкома — антисемит и уголовный преступник. — Меня обвиняют в буржуазном объективизме. — Набор рукописи рассыпан. — «Спасительница отечества» Лидия Тимашук. — Арест академика И. Майского. — Когда начнут подчищать корешки... Скорбим по Сталину. — Все течет, иногда даже вспять...

Последние двадцать лет в мире много говорили и писали о массовых преступлениях, которые были совершены в Советском Союзе в период диктатуры Сталина. После появления «Архипелага ГУЛАГ» А. И. Солженицына вспомнили и о насилиях, совершенных в годы становления советского государства при Ленине. В наше время в Советском Союзе нет массовых репрессий, но преследования по политическим и религиозным мотивам не прекратились и по сей день. Именно эти преследования плюс разочарование в возможностях продвижения советского общества по пути гарантирования человеческих прав, демократизации всех сторон жизни советских людей и, прежде всего, свободы выражать письменно и устно свое мнение, не боясь последствий, а также открытое самодовольство силы, продемонстрированное во время ввода советских войск в Чехословакию в августе 1968 года, вызвали движение диссидентов.

Много спорят и говорят о том, были ли насилия и преступления власти лишь нежелательным следствием революционного скачка или органическим пороком общества, которое возникло на насилии. Оно поэтому является постоянным элементом этого общества, а трансформации подвергаются лишь формы насилия.

Ответ на этот вопрос может дать лишь тщательное беспристрастное (по возможности, конечно, ибо полностью беспристрастного суждения вообще нет в природе) исследование всех сторон жизни советской страны, ее истории.

В связи с этим мне вспомнился один эпизод из истории последних лет жизни Сталина, который, возможно, отражает, как в зеркале, особенности советского режима.

В Москве, на улице Станиславского (бывший Леонтьевский переулок) находится здание Управления по делам дипломатического корпуса. В конце 40-х и в начале 50-х годов на первом этаже этого здания в нескольких небольших комнатах размещалась редакция «Дипломатического словаря». Эта редакция входила в состав Государственного издательства политической литературы, но жила своей, несколько обособленной жизнью. Не было ни одного сколько-нибудь известного профессионального историка или юриста, который бы не участвовал в той или иной степени в составлении «Дипломатического словаря». Первое и, пожалуй, второе издание словаря могло в большой мере претендовать на научность. Познавательная часть словаря стала все более сокращаться в последующих изданиях, зато раздел персоналий начал быстро разрастаться, и постепенно «Дипломатический словарь» превратился в сухое, чисто формально-справочное издание.

Я писал для «Дипломатического словаря» и любил приходить в эту редакцию, где всегда царила дружеская, непринужденная атмосфера, что совсем не мешало, а скорее способствовало деловой обстановке.

Редакционная коллегия словаря возглавлялась сначала председателем Совинформбюро С. А. Лозовским, а затем бывшим генеральным прокурором СССР, а в то время первым заместителем министра иностранных дел СССР А. Я. Вышинским. В ее состав среди других входили также бывший заместитель министра иностранных дел бывший посол СССР в Лондоне И. М. Майский.

Волны новой «чистки», задуманной Сталиным в грандиозном масштабе, очень быстро достигли берега «Дипломатического словаря». Первой жертвой пал С. А. Лозовский, арестованный в январе или в феврале 1948 года по делу Антифашистского еврейского комитета. Затем была арестована заведующая редакцией Теумян. Арест Лозовского в общем не коснулся редакционного коллектива, поскольку бразды правления принял Вышинский, и никто не осмеливался до поры до времени трогать учреждение, которое он возглавлял. Однако руководители Госполитиздата (директор Чернов, секретарь партийной организации Болдырева, главный редактор Матюшкин) вскоре после начала «антикосмополитической» кампании, являвшейся выражением антисемитизма, господствовавшего на верхах, начали проверку работы редакции, для чего была учреждена специальная комиссия.