Отрезанная ветвь

После этого было велико желание прилететь в столицу Народа Огня и обратиться к Зуко лично. Но и к Хозяину Огня обращаться Аанг более не смел. Показательные дела и казни заговорщиков напрочь отбили у него желание видеть Зуко. Нет, умом-то он понимал, что его друг еще относительно мягок, ведь многие просто были заточены в тюрьму и еще больше было изгнано в колонии, да и Сокка с Тоф, что проводили с ним немало времени, с трудом, но втолковали ему ряд истин, которые были обычны для правителей и необычны для него. Сколько он спорил с ними, убеждал и доказывал, что творимое Зуко неправильно, бесчеловечно и жестоко, но каждый раз натыкался на все новые и новые аргументы двух более подкованных в вопросах государственного управления людей: Сокки, потому что тот был сыном вождя и не раз видел, как Хакода отправлял на смерть тех, кто провинился так сильно, что оставлять их в племени было бы просто опасно и Тоф, которая сыпала примерами из истории, что незаметно для нее превратилась в один из самых любимых изучаемых предметов. В конце концов им удалось убедить его в правоте их друга, но воспитанный в уважении к любой жизни молодой монах не мог пока преодолеть себя, чтобы окончательно принять то, что Зуко отныне Хозяин Огня, который не побрезгует казнить виновных в случае надобности. Последнее, что оставалось ему и его друзьям, лишь мотаться из одного края континента на другой, принося голодающим жителям еду и лекарства, охотиться на шайки мародеров и выводить из самых опасных мест тех, кто не желал оставаться в опасности.

Иногда Аанг садился на Аппу и один путешествовал по миру, встречая старых мастеров, которые могли бы помочь ему своей мудростью и указать выход из сложившегося положения. Он не раз виделся с Буми и Айро, летал к мастерам Пиандао и Паку, даже встречался с Мудрецами Огня, но ни один из них не мог подсказать ему выход. И вот, относительно недавно, он вспомнил о единственном Жителе Восточного Храма Воздуха. Гуру Патике. Старый гуру встретил его радушно, но на вопросы отвечать отказался, посоветовав Аангу пожить здесь, в храме, и подумать над мучившими его вещами.

— Ответ на твой вопрос может быть как прост, так и сложен, Аанг. И лишь ты можешь найти его в своем сердце, — сказал он тогда ему. Молодой и деятельный Аанг тогда лишь понял, что простых ответов он не добьется и решил последовать совету старого гуру.

Около месяца он провел здесь, проводя суточные циклы медитации и питаясь лишь той едой, что росла на деревьях заросшего сада. Он не раз прогуливался по миру духов, изучая живущих там и задавая вопросы тем, кто был способен дать ответ. Но никто не мог вразумительно ответить ему. Пока наконец-то он не смог дозваться духов своих старых мастеров. Он смог увидеть Гияцо и мастера Лио, настоятельницы Восточного Храма и поговорить с ними.

— В то время, когда не было нарушено равновесие, у каждой нации в мире было свое особое место. Наши храмы существуют не просто так, — говорил Гияцо Аангу, когда тот наконец-то выразил всю радость от их встречи, — они не только были средоточием знаний о духовных сферах, но и были домом главных посредников в решении как малых, так и крупных споров.

— То есть? Учитель, вы хотите сказать, что воздушные кочевники… — пробормотал Аанг, но замолчал под укоризненным взглядом его старого мастера.

— Благосостояние храмов, Аанг, зиждилось на оплате посреднических услуг, а монахи воздушных кочевников считались самыми неподкупными судьями, ибо взимали со спорщиков фиксированную плату, не беря ничего сверх запрошенного, — сказала мастер Лио, смотря на него своими все еще яркими глазами.

— Кроме всего прочего, мы никогда не были заинтересованы в победе той или иной стороны, а старались решить дело обоюдовыгодным миром, — продолжил Гиацо, в упор рассматривая своего воспитанника.

Аанг знал о том, что монахи частo покидали храмы, чтобы решать споры жителей ближайших земель, но в силу малоопытности и возраста никогда не придавал этому значения. Ведь далеко не все монахи были судьями и посредниками в торговле. Тот же Гияцо был именно мастером в освоении духовных дисциплин и его самого тот готовил в первую очередь к созерцательной жизни, а не к карьере посредника и дипломата. Настоятельница Лио же была в большей степени воспитателем для юных покорителей воздуха, нежели практикующей «мирские» специальности и тоже не была посвящена в тонкости профессии.

— Наш архив в твоем распоряжении, Аанг. Главным образом посредничеством занимались монахи Северного Храма, но и у нас есть немало документов, которые могут тебе помочь, — сказала настоятельница Лио во время последней встречи, рассказав место одного из тайников с документами.