Отрезанная ветвь

— Не только Народ Огня использует драконьих ястребов для перевозки писем. Я сам передаю распоряжение нашим торговым агентам на местах с их помощью. Особенно, когда в половине страны полыхает война. Так что не волнуйся, бессрочный вклад на имя Мина из Ю Дао будет открыт самое позднее через месяц. Пока караван разгрузят, пока утрясут все формальности, пока продадут товар, ястреб долетит до директора банка, — пояснил Лао и, убрав бутылку в ящик стола, встал.

— Спасибо, господин Бейфонг, — уважительно поклонился Чан своему начальнику.

— Помни, Мин. Бейфонги славятся своей надежностью. Даже если мы не заключаем договоров, нашему слову верят. Ибо: «Наше слово вечно, как земля».

tabСледующие дни прошли в хлопотах. Чан покупал вещи, искал подарок матери и подписывал необходимые бумаги для открытия счета в Ба Синг Се. В Гаолине у него тоже оставалось немало денег и их он решил также положить в банк. Дело в том, что за время своей деятельности Чан накопил изрядную сумму. Половину, около 2000 золотых, он вложил в караван. Даже в худшем случае, с учетом всей рыночной конъюнктуры, он планировал получить 3-х кратную прибыль в столице. Ведь пряности и шелка всегда в цене. Оставшиеся 2000 теперь лежали на счету в местном отделении банка «Бейфонг», чтобы была возможность забрать их из любого отделения этого банка.

В день отбытия, Чана провожала вся семья Бейфонгов. Лао и Поппи были явно расстроены. У каждого были свои причины: Лао терял надежного помощника, к которому успел привыкнуть, Поппи же было грустно от того, что Тоф теперь снова будет безвылазно сидеть дома. А сама Тоф плакала из-за того, что день, когда старший брат покинет ее, пришел так быстро.

— Куда ты направишься? — спросила Поппи.

— Ну, я давно хотел повидаться с мамой. Недавно получил ее письмо. Направлюсь в Страну Огня через колонии. А потом, скорее всего, направлюсь в Ба Синг Се. Генерал Айро ушел на пенсию, так что вряд ли великий город когда-либо падет, — закончил Мин, слегка улыбнувшись. Поппи, как и Тоф, знала, что Мин из Народа Огня, но это не мешало им хорошо к нему относиться. В конце концов до недавнего времени в Гаолине было немало торговцев из Народа Огня.

— Эй, не грусти. Я обязательно тебе напишу, когда доберусь, хорошо? — пообещал Чан Тоф, опустившись перед ней на одно колено.

— Хорошо, — ответила она и, шмыгнув носом, обняла Чана. — Возвращайся, — тихонько, чтобы только Чан Мин услышал, прошептала она.

— Обязательно, — так же тихо ответил ей Чан.

Вот и закончилось его пребывание в славном городе Гаолинь. Жалел ли Чан Мин, что покидает его? И да, и нет. Гаолинь, будучи нейтральной торговой площадкой, давал своим жителям огромные возможности подзаработать. К тому же, закоренелый прагматик Чан Мин сильно привязался к маленькой Тоф. Он даже почитал ей кое-какие из своих записей, о важности понимания сути покоряемого предмета. В случае Чана это была энергия ци, в случае Тоф — земля. Однако желание увидеть мать было столь велико, что Чан Мин радовался появлению столь хорошего повода уйти.

Путешествие на север, несмотря на возобновившуюся войну, оказалось не таким сложным. Всего-то и нужно было держаться подальше от поселений и главных торговых трактов. А когда принц вступил на территорию колоний, то и вовсе перестал бояться, так как его лицо мало изменилось, несмотря на то, что сам он раздался в плечах и вырос, по сравнению с собой двухлетней давности, когда в последний раз бывал в колониях. Без помех добравшись до самого северного порта, он сел на корабль, отплывающий в Страну Огня. Почему он не отплыл из Ю Дао или любого другого города ближе к метрополии? Просто потому что они кишели перебрасываемыми в Царство Земли войсками. Нет, вообще-то проблем с военными у него быть не должно, но зачем нарываться?

Однако вскоре принц крепко пожалел о своей излишней осторожности. На второй день плавания его корабль угодил в сильный шторм. И хоть этот парусник был достаточно крепким для мореходства в северных широтах, шторм явно грозился если не поломать, то сильно повредить корабль. Чан Мину пришлось вместе с командой убирать паруса и затыкать образовавшиеся течи. Когда он в очередной раз бежал за смолой, корабль сильно тряхнуло, и он упал, ударившись головой. Последнее, что он запомнил, это панические крики матросов о том, что у корабля сломалась главная мачта.

В гостях поневоле

Чан видел сон. Прекрасный сон о славных временах, когда он жил во дворце. Сон-воспоминание. Он стоял в большом дворцовом парке и видел себя. Еще не такого взрослого, лет 11, может 12. Младший Чан Мин целенаправленно шел к дальней беседке. Не придумав ничего лучше, старший Чан Мин последовал за младшим. Ожидаемо, он нашел в беседке заплаканную Азулу. Она была совершенно одна. Маленькая, заплаканная девочка. Младший Чан подходит к ней и окликает.

— Зул? Ты чего, Зул? — говорит он и пытается подойти к ней. Но девочка отскакивает от него и выставляет руки вперед.