Отряды зафронтовой заброски

Эта героическая тройка успешно действовала в Братиславе почти всю зиму с 1944 по 1945 год. Но в феврале фашистские ищейки не без помощи местных коллаборационистов-предателей все же выследили патриотов.

Их арестовало местное отделение гестапо.

Горе, когда больное сердце напоминает о себе, а беды парами ходят. Начались «допросы с пристрастием». Но девчата молчали…

Слово Святогорову:

«Поставив на ноги все братиславское подполье, мы все же сумели, подкупив охрану за огромную сумму, вырвать Гелену и Боришку из рук гестапо. А вот Яна спасти не смогли: он был сразу же после ареста переправлен в следственный изолятор государственной политической полиции города Брно и там немедленно расстрелян. Мы все были потрясены гибелью нашего друга — активнейшего разведчика и веселого человека».

Немцы боялись хитрости и дерзости партизана, а также его связей с товарищами по подполью. Его друзья по оружию в любую минуту могли прийти на помощь арестованному в Братиславе, как пришли и вырвали из плена его подруг. Только этим можно объяснить срочность его перевода в более благополучный для их понимания город Брно. Там фашисты и расстреляли героя.

* * *

Часто можно услышать, что у войны не женское лицо. Воевать — это удел, мол, сильного пола — мужчин: они ратники, они бойцы-защитники, это их судьба и доля брать в руки оружие. Но войны бывают разные: захватнические — несправедливые и освободительные — справедливые.

Волна патриотизма в справедливых войнах поднимает на свой гребень весь народ — мужчин и женщин, детей и стариков. Здоровых и даже больных. А потом она всей своей мощью накатывается на неприятеля, чтобы смыть, вымести и отбросить его со своей территории.

Существуют, как говорил Монтескьё, только два вида справедливых войн: когда люди сражаются, чтобы отразить нападение врага, или когда идут на помощь союзнику, находящемуся в опасности. В такой опасности порабощения нацистами находилась Словакия.

И Красная армия пришла на зов о помощи братьев-славян, сначала десантниками в роли разведчиков и диверсантов, а потом и регулярными войсками, очистившими родные земли от коричневой скверны.

А в Словакии за свое освобождение, как говорится, встали и стар, и млад. На освободительную борьбу поднялись и гражданское население, и военнослужащие словацкой армии. Были среди них и представительницы слабого пола, о деятельности некоторых из них рассказывал Зорич.

Слово Святогорову:

«Конечно, отправляясь на диверсии, мы женщин с собой не брали: по мере сил берегли их. Но случались задания, которые могли выполнить только они. Сколько милых и подлинно героических женских лиц встает передо мной, когда я вспоминаю те грозные годы, наполненные героизмом и наших женщин!

Вот Женя Редько — тихая, застенчивая и вся какая-то домашняя. Казалось, снежинки застывали в воздухе, слушая, как она поет родные украинские песни. Да и сама была будто из песни. «Чорнии бровы, карии очи — тэмни, як ничка, ясни, як дэнь…» — это именно о ней.

И чего греха таить, мы часто, очень часто использовали для дела ее привлекательность, словоохотливость и красоту. Равно как и ее знание немецкого языка, которым Женя владела в совершенстве.

Работало она обычно в поре со словаком Войтой Свободой. Вдвоем наведывались, к примеру; в УШБ — управление государственной безопасности правительства Тисо, где у Евгении был сонм поклонников, и среди всеобщего веселья добывали там ценные сведения и документы, различные бланки и даже печати.