Отрицатели науки. Как говорить с плоскоземельщиками, антиваксерами и конспирологами.

Не столь эффектные, но не менее важные разговоры происходят и между политическими противниками. Один бывший «трамповский тролль», как он сам себя охарактеризовал, пишет, что из «морока» его вывело общение с актрисой либеральных убеждений Сарой Силверман, которую он преследовал в интернете. По его словам, Сара отнеслась к нему без злобы и не спорила, а просто поделилась своими ценностями. Она отнеслась к собеседнику с уважением, несмотря на его злобные наскоки. Закончилось тем, что он сменил позицию в вопросах оружейной реформы, абортов и иммиграции и признал реальность белых привилегий. Повторяю, я не пытаюсь связать наукоотрицание с какими-то иными идеологиями, а просто подчеркиваю: насколько взгляды человека основаны на дефиците информации, усиленном неким типом самоотождествления, настолько их можно исправить с помощью внимания, сочувствия и уважения.

Теперь важно не забыть о поляризационном эффекте, который может оказать на наше восприятие источник информации. Если знания о прививках вы черпаете из видео в интернете – или получаете информацию о глобальном потеплении из телепрограммы Fox News, – легко не только поддаться обману, но демонизировать и даже возненавидеть «тех». Если вы ни разу в жизни не разговаривали с ученым, откуда вы узнаете, что эти люди бывают добрыми и обаятельными? И пусть информирование – не главный способ борьбы с наукоотрицанием, важно отдавать себе отчет, что зашоренность ограничивает не только понимание вещей, но и терпимость к альтернативным взглядам, подрывающим самоидентификацию человека.

Итак, вот несколько базовых положений, которые стоит усвоить перед общением с наукоотрицателем.

1. Существуют разные степени наукоотрицания

Если соединить все разновидности отрицателей, наша задача, скорее всего, покажется безнадежной. Но невежество и убежденность бывают разной глубины. Скажем, с антиваксерами нередко помогает совет не думать о них как об антиваксерах (и в беседе с ними не стоит забывать, что само слово «антиваксер» оскорбительно). Есть работа канадских ученых, подсчитавших, что убежденные антиваксеры составляют от 1 до 3 % населения, а вот «колеблющихся» – до 30 %. Очевидно, что обратить легче последних.

Определенно, эта пропорция сохраняется и среди климатических диссидентов. Вестник Yale Climate Connection в одной из статей советует начинать обращение климатических диссидентов с их оценки – отделения тех, кто поддается убеждению, от тех, кто нет. «Спектр убеждаемости», по мнению авторов этой статьи, включает: информированных, но безмолвных, неинформированных, дезинформированных, следующих партийной линии, идеологов и троллей. Разумеется, как мы уже знаем из работы Бетш и Шмидта, чем раньше мы вмешаемся, тем больше у нас шансов на успех. Не стоит ли начать с информированных-безмолвных, чтобы потом двигаться в сторону индоктринированных адептов? Поскольку энергия и ресурсы у нас небезграничны, лучше будет сосредоточиться на том участке, где мы принесем наибольшую пользу.

Но не мы ли только что закончили перечислять примеры, показывающие, что обращение самых ярых и упорных тоже возможно? Может быть, стоила бы усилий попытка достучаться до идеологов и троллей? Безусловно, это так, особенно если учесть их широкое влияние.

2. Заблуждение и обман усиливаются социальными сетями

Хотя по-настоящему оголтелых наукоотрицателей совсем немного, шума они производят довольно. Как сформулировал один бывший антиваксер,

противники вакцин появились давно, но социальные сети облегчают момент приобщения. А когда ты уже внутри, трудно сохранить ясное зрение. Алгоритмы показывают тебе всё больше такого, что ты уже искал. Если ты начал с поиска антиваксерских материалов, они все чаще и чаще будут тебе предлагаться. И ты думаешь себе: «Боже правый, а сколько ж таких людей, и сколько всего у них происходит». Но если у тебя появится возможность вынырнуть и оглядеться, ты увидишь, что на деле это горстка людей, но зато воистину активных и шумных. Ты гневаешься, потому что боишься, а гнев пришпоривает. Дойди до такого состояния, и выйти из него будет сложно.