Отрицательный рейтинг

– Можно. Тебя что-то смущает?

– Уровень подготовки исполнителей.

– В смысле той четвёрки, которую ты…

– Ага. Которую я минусовал.

– А чем тебе не нравится?

– То, что я справился. Пусть даже они не планировали меня убивать, а только покалечить, но те, кто их послал, должны же были знать, что я игрок. Почему я их сделал, а не они меня?

– Потому что ты – долбаная везучая химера. Милочка, принеси моему другу стакан сока побольше.

– Другого объяснения у меня нет, – сказал Головачёв, когда официантка отошла. – Там очень внушительные послужные списки. Должно было хватить даже на твой второй уровень. Двое, кстати, наши. В смысле – советские. Один из «потерявшихся» в девяностых «советников» из ГРУ, второй – сошка поменьше, но тоже из спецуры. А тот чёрный, который пулю поймал, вообще когда-то чемпионом был. По чему-то китайскому, рукопашному.

Он замолчал, когда официантка поставила перед Саньком высокий стакан с оранжевым соком. Наклонилась при этом пониже, чтоб Санёк полюбовался перспективами внутри её декольте. Лифчика в списке достопримечательностей не числилось.

– Зря ты их телефончики загубил, – сказал дедушка. – Мы б из них, может, что-то полезное извлекли.

– Вы знали? – удивился Санёк.

– Узнали, когда твой дружок Фёдоров их тестить отдал. Ты, кстати, за меня перед ним словечко замолви. Я его к кое-каким делам привлечь хочу, а он на меня смотрит, как мертвяк на техна. Мы б друг другу пригодились. Мы, игроки, должны помогать друг другу! – И захохотал.

Санёк юмора не уловил.

– Мы с Фёдрычем друзья вообще-то, – напомнил он. – А вы, Владимир Владиленович, чуть меня не убили.

– Тебя убьёшь, химера чёрная! – Головачёв поднял стакан с виски…

И уронил.

Сигара тоже полетела на пол. А дедушка рванулся через стол, ухватил Санька за рубаху и, будто котёнка, швырнул через барную стойку.

Санёк включился ещё в полёте, пришёл на ноги…

И успел поймать летящую на него официантку. А затем на них обрушился сам дедушка, притиснув к усеянному битым стеклом полу.

И тут же снаружи загрохотало что-то мощное, а ресторанчик наполнился звоном, лязгом и грохотом. Пули явно нехилого калибра лупили в стену, крушили мебель, с визгом рикошетили от каменных колонн. Верхняя часть стойки превратилась в решето. Нижняя осыпалась битыми бутылками и посудой, но выстояла. Похоже, там был металл. Причём неслабой толщины.

Официантка визжала и пыталась вывернуться из-под дедушки. Санёк не рыпался. Он видел, как пули прошивают стойку и входят в стену. Между их траекториями и дедушкиной спиной было не больше пяти сантиметров.

Грохот оборвался. У стрелка кончились патроны?

Дедушка не вставал. Сознание он, что ли, потерял? Зацепило? Тогда беда. Калибр такой, что руку запросто оторвёт.

Нет, дедушка был в сознании. Санёк увидел его глаз. Один. Потому что большую часть лица закрывала вывалившаяся из декольте сиська официантки, в которую Головачёв уткнулся физиономией.

Удивительно много можно прочитать в одном глазу в подобных обстоятельствах. Например, то, что женские прелести дедушке сейчас поровну. И что он жёстко контролирует ситуацию. И сверх того – команду «лежать и не рыпаться».

Бахнуло так, что недавний грохот показался детской трещоткой. Словно гигантский пузырь лопнул. Вместе с барабанными перепонками.

И сразу всё заволокло дымом и известковой пылью. Резко завоняло горелым пластиком.

Тяжесть, придавившая к полу, пропала. Дедушка исчез, официантка свалилась. Пора!

Санёк перемахнул через покоцанную стойку. Ножи уже в руках…

А драться не с кем!

В горле першило, в ушах звенело, но врагов в кафе не было. Дедушки тоже.

Дедушка стоял на улице, наступив на голову нехорошего человека.

Что человек нехороший, было понятно по шапочке с глазками-дырками, натянутой до подбородка.

Нехороший человек матерился, но не рыпался. В руке у него был маленький пистолет-автомат, но воспользоваться им он не мог, потому что рука была сломана. Второй нехороший человек лежал молча, и это было нормально. Мёртвые молчат.

Звон в ушах понемногу стихал. Признаков контузии тоже не ощущалось. Уже хорошо.

– Гранатомётчик смылся, – глянув на Санька, сообщил дедушка.

– А если бы снайпер?

– Я бы почувствовал, – снизошёл Головачёв. – Я и этих почувствовал, но они слишком быстро подъехали. Пришлось посуетиться.

– Круто быть третьим, – вздохнул Санёк.

– Вторым тоже неплохо. Да и какие твои годы?

– Как вы думаете, кто на нас напал?

– Куда интереснее узнать, кто их послал… А вот и полиция едет! Ножики свои спрячь. Не надо дразнить гусей.

«Всё же надо дедушке о Прилипале рассказать», – подумал Санёк. Мало ли… Вдруг он ошибся в своей оценке противника?

Свободная территория

Как всё-таки приятно, когда наличие оружия автоматически не делает тебя преступником.

Здесь, в Игре, мало кто гуляет с пустыми руками. И ничего. Никто ни в кого не стреляет. Как правило. Во всяком случае здесь, на Свободе.

Дома никого. Но хотя бы следы присутствия человеческого имеются. Алёнкины шмотки разбросаны по всей гостиной. Ничего, объявится.

При мысли об Алёне неожиданно потеплело на душе.