Отрочество 2

- Ну… - Мишка с некоторым даже недоумением пожал плечами, - в Африку, куда ж ещё.

Котяра закивал решительно, глядя на меня отчаянными глазами.

- Куда ж, - хмыкнул почти родственник, окутавшись клубом дыма, - много куда можно, но я таки понял, шо вам приспичило до Африки, как по большой нужде с отчаянным нестерпёжем.

- Документы бы, - нерешительно попросил Котяра, - деньги есть. Хм, будут, с собой нет.

- Документы… с этим могут быть сложности, - задумался Сэмен Васильевич, - я таки понимаю, шо молодым человекам охота вернуться потом на прежнее место жительства?

- Мне – да, - решительно отозвался Пономарёнок, нервно выпрямившись в кресле качалке, отчего оно пришло в движение.

- Мне... – Кот задумался, - всё равно, пожалуй.

- Я таки сильно сомневаюсь, шо вам всё равно, - язвительно отозвался тёти Песин хахель, - потому как могу устроить пашпорт турецкоподданого! Устроит?

- Жидом? – уточнил друг.

- Угу. Ну как?

- А хоть какая-то польза от жидовства моего пашпортново будет? – заинтересовался Котяра, но сразу видно – с сугубо образовательным интересом.

- Пф… не особо, даже если и гиюр примете. Или ви таки думаете, что с обрезанием приобретёте внезапно много любящих родственников? Если думаете, то вам это таки только кажется!

- И как тогда? – озадачился Мишка.

- Пф! Контрабандой! – отмахнулся Сэмен Васильевич, - Поедете таки со всеми удобствами третьим классом, где надо – вылезете, и ой! Я таки в тесном трюме зайцем туды-сюды добрался! А шо с братьями и друзьями на одном пароходе, так то совпадение!

- Не придерутся? - с опаской, и как выяснилось – за мине, поинтересовался Мишка, - Скажут, что это… соучастие.

- Не-а! – отозвался я тоном знатока, - Тот случай, когда все всё понимают, но хрена с два докажут!

- Ну, раз так, - брат успокоился совершенно, развеселившись, - то вроде как в трюме поеду!

***

По случаю хорошей для осени погоды стол накрыли на веранде. Сытные мясные запахи разлились по увядающему садику, став симфонией осени и счастья.

Большое, во всех смыслах большое еврейское семейство расселось по своим местам в ожидании трапезы. Ёрзая и поводя носами, они ждали, не смея поторопить хозяйку. Наконец, в центр стола встала увесистая кастрюля, и дюймовые доски скрипнули жалостливо под нешутошной тяжестью.

В миски, больше напоминающие не слишком глубокие тазы для варенья, мать семейства разлила щедрые порции до самого верха, и садик наполнился звуками работающих челюстей, способных в равной степени перемолоть яблоко и бараньи рёбрышки. Без заминки!

- Саню в городе видели, - сосредоточенно работая челюстями, сообщил Самуил, первым закончив со своей порцией, и протянув матери миску за добавкой.

- Это которово? – оторвавшись от рагу и подвинув поближе плетёную тарелку с нарезанным хлебом, вяло поинтересовался отец семейства, габаритами и волосатостью похожий на слегка вылинявшего медведя, - У тебя дружков пол Одессы, и Санек среди них не один десяток.

- Который Рувим-вот-те-крест, - отозвался за брата Товия, протягивая матери тарелку за добавкой, - в Африку с братом едут.

- Зачем? – поинтересовалась мелкая Далия. Впрочем, как мелкая… по возрасту да, а так – вся в папу!

- За алмазами и приключениями, - отозвался десятилетний Натан, поглядев на сестру с видом полного превосходства.

- Егор, - не прекращая жевать, отозвался Самуил, - ну… который Шломо и Еврейский Зять…

- Да мы таки поняли, - пробасила мать, заинтересованно прижав к объёмистой груди объёмистую кастрюлю, не замечая её веса, - ты дальше говори!

- Егор как обычно – вляпался куда-то…

- В политику! – поправил его брат, - Императора повесил!

- Да ну! – ахнула мать, приготовившись слушать.

Не сразу разобрались, шо не самого, а портрет, но разговор про то вышел таки интересным! Вроде и говорили об этом соседи, но одно дело – через слухи, и другое – от непосредственно тех, кто делал!

- … репортёром, - повторил Самуил, - а Санька – пейзажи писать!

- Репортёром! – хмыкнул Натан, уворачиваясь от братниного подзатыльника, - Он в Палестину тоже репортёром ехал, и таки да! Но ещё и с прибылью!

- Хм… - отец семейства задумался, и дети почтительно замолкли, потому как – воспитание через ремень, оно ж веками!

- С прибылью, говоришь?

Он оценивающе оглядел на подобравшихся близнецов и кивнул довольно.

- Мать! – пробасил он решительно, - Собирай мальчиков в Африку!

Глава 10

Десятая глава

- Бурские войска перешли границу! – истошно заорал над ухом писклявый мальчишка-газетчик, приплясывающий с кипой периодики у трапа. Поправляя то и дело сползающую феску, он уворачивался от матросского уходрания с нешутошной ловкостью, выдающей давнюю привычку, - Правительство Трансвааля…

- Шломо! – колыхаясь жирными телесами, к нам заспешили Бляйшманы, раздвигая толпу встречающих как два айсберга, взрезающие волны, - Рувимчик!

Пронзительностью их голоса несколько уступали турчонку, но вот громкость – сирены пароходные! Мальчишка покосился не без зависти, представляя – какие у него были бы доходы на ниве газетных продаж с такими-то лёгкими, и завопил ещё истошней, будто соревнуясь из уязвлённого самолюбия.