Отродье ночи

Но даже в этом случае нельзя рассчитывать на скорую поимку преступника. В любом другом городе опасного преступника вычисляют примерно за месяц. Но в Лос-Анджелесе все иначе: это самый большой город в стране, он занимает более пятисот квадратных милей. Население, включая незарегистрированных, приближается к девяти миллионам. Преступнику нечего бояться, что его обнаружат в этом бесчисленном сплетении улиц, переулков и автострад.

Тони включил служебную связь и сделал запрос на имя Жуана Масквези. В микрофоне раздался приятный женский голос. Телефонистка сообщила, что на имя Фрэнка и Тони был вызов два часа назад. Сейчас было 11.45. Что-то случилось в доме Хилари Томас, другая полицейская машина уже побывала там.

Сжимая в руках микрофон, Тони победно взглянул на Фрэнка.

— Я так и знал! Черт возьми! Я был уверен, она не лжет.

— Погоди радоваться, — недовольно ответил Фрэнк.

Через несколько минут они остановились у дома Томас. У входа уже стояли две машины: с телевидения и лаборатория.

Навстречу Тони и Фрэнку из дома вышел полицейский в форме. Тони знал его — это был Уоррен Превит.

— Ребята, вы приезжали сюда вчера?

— Да, — ответил Фрэнк.

— Вы что, круглые сутки работаете?

— Немного больше, — ответил Фрэнк.

Тони спросил:

— Как женщина?

— В истерике.

— Не ранена?

— Несколько синяков на горле.

— Что случилось? — спросил Фрэнк.

Превит кратко изложил то, что рассказала ему Хилари.

— Какие доказательства, что она не лжет? — спросил Фрэнк.

— Я знаю ваше отношение к этому делу, — ответил Превит, — но доказательство, действительно, есть.

— Что именно? — допытывался Фрэнк.

— Он проник в дом через окно библиотеки. Он выдавил стекло, так что женщина ничего не слышала.

— Она, должно быть, сама это сделала, — сказал Фрэнк.

— Разбила собственное стекло? — удивился Превит.

— Да. Почему бы нет?

— М-да. Но только не она залила весь пол кровью.

— Кровью?! — переспросил Тони.

— Мы обнаружили кровь на полу в коридоре, капли крови на лестнице, кровавый отпечаток руки на стене и дверной ручке.

— Человеческая кровь? — спросил Фрэнк.

Превит уставился на него.

— Что?

— Это могла быть краска.

— О, ради Бога, Фрэнк! — воскликнул, не выдержав, Тони.

— Лаборатория приехала примерно час назад. Они еще не закончили анализы. Но, несомненно, это человеческая кровь. Кроме того, соседи видели, как человек вышел из дома. Он вышел, скрючившись и зажав рукой живот. Описания соседей соответствуют показаниям мисс Томас: она дважды ударила преступника ножом в живот.

— Куда он подевался? — спросил Тони.

— Одна свидетельница видела, как он забрался в серый фургон «додж» и уехал.

— Номер запомнила?

— Нет. Но мы сообщили, и уже ищут этот фургон.

Фрэнк Говард сказал:

— Может быть, это происшествие никак не связано с тем, о котором она рассказала вчера?

— Трудно представить такое странное совпадение, — ответил Превит, — потерпевшая поклялась, что это был тот же самый человек.

Фрэнк и Тони переглянулись. Фрэнк сказал:

— Но это не мог быть Бруно Фрай. Ты знаешь, что сказал шериф из Напа Каунти.

— Но я не утверждаю, — ответил Тони, — что это был Фрай.

— Она утверждает...

— Да, но она очень испугалась, — прервал его Тони, — и приняла за Фрая кого-то другого, очень похожего на него.

В этот момент из дома вышел напарник Превита, Джерни, и подозвал их к себе.

— Его нашли! Человека, которого она ударила ножом. Только что позвонили из участка. Полчаса назад на него натолкнулись двое ребятишек.

— Где?

— Где-то за Сепульведой. На стоянке одного супермаркета. Он лежал на асфальте, рядом с фургоном.

— Мертвый?

— Да.

— При нем были документы? — спросил Тони.

— Да, — ответил Джерни. — Все, как сказала леди: Бруно Фрай.

Мерно гудел кондиционер. Потоки холодного воздуха изливались из двух вентиляционных отверстий под потолком.

На Хилари было осеннее платье цвета морской волны. Она стояла, поеживаясь от холода. Перед ней стояли лейтенант Говард и лейтенант Клеменса.

Трудно было представить, что она сейчас в морге. Комната больше напоминала отсек космического корабля. Хилари представила себе леденящий холод космоса за серыми стенами, гудение кондиционера походило на приглушенный шум двигателей. Хилари стояла рядом с окном, которое выходило в другую комнату, ей казалось, что бездонная тьма налегла на толстое стекло и глядит на нее тысячами глаз — искрами далеких звезд. Эта мысль сверлила мозг, наполняла душу инфернальным ужасом.

Хилари взглянула на часы: 3.18.

— Это не долго, — успокаивал ее Клеменса.

В этот момент служащий морга подвез к окошку с другой стороны каталку, на которой находилось тело, укрытое простыней. Служащий открыл лицо мертвеца.

Хилари взглянула на труп и почувствовала головокружение. Она увидела белое застывшее лицо Фрая, но вдруг с ужасом подумала, что он сейчас откроет глаза и посмотрит на нее.

— Он? — спросил лейтенант Клеменса.

— Да, Бруно Фрай, — прошептала она.

— В ваш дом ворвался этот человек? — спросил Говард.

— Пожалуйста, не задавайте мне таких вопросов.