Отродье (СИ)

- Прости, боярин, - отняв руки от лица, поклонилась Стояна. – Спешка слух да очи застила.

- Али спешка жизни твоей стоит?

- Стоит, боярин. И не токмо моей.

- А мне сказывали, что боровой люд неспешен да мешкотен. Куда ж так торопишься?–перемигнувшись с товарищами, спросил синеглазый.

Задетая словами боярина, Стояна вскинула голову.

- Во бору поспешишь – зверю в лапы угодишь. Не мешкотен люд тамошний – осторожен да оглядчив. А спешу я к князю Велебе. Дело к нему имею зело важное.

Всадники засмеялись, переглядываясь. Улыбнулся и синеглазый, на отповедь Стояны вовсе не осерчавший.

- Не из робких ты, я гляжу. А ну, уймитесь! – цыкнул на товарищей боярин и вновь обратился к Стояне. – Вот что. Я к княжьему престолу близко стою, говори-ка мне своё дело. Передам самому князю с глазу на глаз.

Помедлила Стояна, глядя на открытое улыбающееся лицомолодца. Ежели и вправду он к князю близок, сподручней будет до Велебы весть донести.

- С Зареборья гонцом иду, подмоги просить. Гавраны городище взяли, князя нашего убили, Велизара.

Тут уж смех утих, насупились гриди, запереглядывались.

- Давно ли? – нахмурив брови и спрыгивая с коня, спросил боярин.

- Две седмицы уж, почитай.

- Пойдем-ка, человече, - хлопнул Стоянупо плечу. – Вижу, и впрямь, дело зело важно.

Окруженные всадниками, дошли до самого терема. Поднявшись по ступеням, синеглазый оглянулся на замявшуюся у крыльца Стояну, поманил.

- Чего встал, гонец? Иль сробел напослед?

В тереме было сумрачно и прохладно. Попадавшаяся навстречу челядь низко кланялась боярину. На идущего следом за ним спутника поглядывали удивленно и с любопытством. Остановились у резных дубовых дверей, охраняемых широкоплечими мечниками. Откуда-то сбоку, словно вынырнув из самых бревенчатых стен, появился худой маленький челядинец, склонился в поклоне пред синеглазым.

- Князюшка! Малко Велебич! Занят, занят батюшка твой. Совет у него боярский.

Стояна, испуганно сжавшись, взглянула на своего спутника. Вот, значит, с кем свел её случай - с княжьим отпрыском.

- Извести отца обо мне, Негляд. Со мной гонец с Белоречья, за подмогой прибыл. Да и мужам боярым весть грозную услышать не помешает.

Челядинец окинул Стояну проницательным взглядом, чуть усмехнувшись в редкую с проседью бородёнку.

- Извещу, князюшка, извещу сей же миг.

И, беззвучно приоткрыв створу, скользнул внутрь. Через малое время дверь распахнулась и Малко со Стояной вошли в княжескую палату. На лавках вдоль стен сидели мужи боярые всехгодов – от седовласых старцев до румяных молодцев. Поднявшись, все поклонились княжичу.

Князь Велеба был высок, поджар, седовлас и взгляд имел острый, пытливый. Сидел на резном стуле, держа поперек колен меч в ножнах. Более оружных в палате не было.

- Здрав буди, батюшка! – поклонился отцу Малко.

- И ты, сыне, - ответил князь и перевел взгляд на жавшуюся позади него Стояну. – Этот, что ли, гонец белореченский?

Стояна, и без того смущенная направленными на неё взглядами бояр, остолбенела под пронзительным взором княжьих глаз, словно мышь перед кошкой.

- Шапку сыми, да кланяйся! Пред княжьи очи предстал! – толкнул Стояну в плечо молодой князь.

Стояна поспешно стащила шапку с головы и поклонилась в пол.

- Здрав буди, светлый князь Велеба!

- Девка! – пронесся удивленный гомон по палате. – Да то ж девка!

Малко только удивленно хмыкнул.

- То-то гляжу – хил гонец, - усмехнулся Велеба. – Неужто у Велизара дружина истощилась, что он девку послал? Как звать тебя, девица?

- Стояной, светлый князь, - пролепетала она, доставая из-под рубахи серебряный подвес. – Вот тавро княжье, суженому моему князем Велизаром врученное. Шёл к тебе гонец справней, чем я, да погиб от стрел гаврановых. Тако же и Велизар с дружиною на бранном поле полегли. Мы с тятей сам-друг в Зареборье сбирались, да и его чужаки до смерти убили. Окромя меня некому было весть о вражьем набеге на Белоречье доставить. Гавраны пришли, в множестве великом, на лодиях по реке. Городище взяли, народ посекли.

Малко принял из её рук тавро и подал отцу. Брови Велебы грозно сошлись на переносице, очи сверкнули.

- Так Велизар пал? А княгиня?

Стояна потупилась.

- Не гневайся, княже, на слова мои, что скажу далее. То не наговор, не лукавство. Да только это она, Олеля, в Белоречье гавранов впустила, а князя нового, Маргу, ворона окаянного – на ложе своё.

Палата наполнилась возмущенными и сердитыми возгласами бояр, некоторые вскочили, потрясая кулаками. Велеба совсем потемнел лицом, скривил губы и сжал бляху.

- Да полно, не напраслину ли ты на княгиню возводишь, девка? А коли я катам тебя поспрошать построже велю? Да своих выглядчиков в Белоречье пошлю?

- А вели, светлый князь. И воев в Белоречье посылай, да поболее, - утратив робость, подняла голову Стояна, голос задрожал. – Я за тем к тебе и явилась. Пусть поспрошают и сородичей моих – девиц обиженных и баб обезмуженых. Да не запамятуют и у батюшки моего попытать, что на заимке лежать остался зверям на прокорм с горлом резаным. Нож-от самозванец Марга держал, а княгиня Олеля длань его направляла. Не видали б того очи мои – не молвили бы и уста.