Отрок. Ближний круг (Часть 7-8)

Цель — вызволение своих людей — достойна честного мужа, достойна того, чтобы забыть, ради нее, обо всем другом. Поверь мне, я знаю, о чем говорю. Если не веришь, то хотя бы попробуй. Убедишься сам: станет легче жить, станет понятно, как жить. Еще раз повторю: наплюй на все. На все, кроме одного и тогда, рано или поздно, своего добьешься.

Сучок так и не пошевелился, но уже одно то, что он слушал, что не прервал или не показал, что все сказанное представляется ему чепухой, обнадеживало.

«Может, ничего и не выйдет, но, хотя бы, нарываться на неприятности перестанет, уже хорошо. А там, глядишь, что-нибудь и переменится к лучшему. Если же убьют или серьезно покалечат, то ничего уже не переменится никогда».

Мишка повернулся к Гвоздю и, стараясь не выглядеть праздно любопытствующим, спросил:

— Как вас угораздило-то, всей артелью — в закупы?

Гвоздь в ответ лишь безнадежно махнул рукой. Мишка настаивать не стал и заговорил деловым тоном:

— Ладно, давай объясняй: откуда взялся остров и почему выбранное место плохим оказалось.

— Там под землей водяная жила проходит. Нельзя над ней строится — дома гнить будут, люди болеть.

— Точно знаешь?

— Точно. Мы со Шкрябкой несколько раз с лозой проходили. Да и так понятно: ни птичьих гнезд, ни звериных нор. Мышки самой малой не увидишь. Зверье плохие места чует, в сторонке держится.

Принципы работы лозоходцев Мишка понимал смутно, но в результативность их верил — однажды сам убедился на практике. Про существование геопатогенных зон знал, как знал и то, что предки места для проживания выбирать умели. Это тебе не Петр I, засадивший столицу в болото по соседству с тектоническим разломом.

«Но Нинея-то! Неужели не знала? Никогда не поверю! Почему же не предупредила? Опять волховские штучки? Церковь сгниет, люди переболеют, и тут, мудрая волхва… Блин, неужели даже ребят не жалеет, ради укрепления веры в себя — великую и ужасную? А не паранойя, сэр Майкл? Да черт его знает! Тут во что хочешь, поверишь».

От размышлений Мишку отвлекли Нил и Гвоздь, сдвинувшие макет на край стола и притащившие от двери ведро, до половины наполненное влажным речным песком. Высыпав песок на стол, Гвоздь слепил из него какую-то вытянутую фигуру и принялся объяснять.

— Тут, с полверсты ниже по течению, есть не холм, а так — взгорок небольшой. Когда-то давно Пивень его с юга обтекала, а сейчас течет с севера, но старица осталась. В половодье, конечно, старицу заливает, да и ключ в ней со дна бьет, так что, вода в восточной части старицы есть всегда. Получается, как бы остров. Вот на нем-то крепость поставить в самый раз будет.

Концы старицы плотинами перегородить — вот тебе и ров с водой, ключ его быстро наполнит. Получится глубоко, примерно, в полтора-два человеческих роста, и широко — шагов двадцать пять-тридцать. А сам остров сухой, вода близко к поверхности не подходит. Очень хорошее место.

И с насыпкой валов возни особой нет. Остров высокий, середину взгорка срыть, а на краях землю подсыпать. Получится, примерно три человеческих роста, потом точнее скажу. А стены поставим так.

Гвоздь принялся чертить пальцем на песке контуры крепости, а Мишка задумался над услышанным.

«Полтора-два человеческих роста глубиной, никак не меньше трех метров. И дно старицы находится выше уровня воды в Пивени, за исключением периода половодья, разумеется. Если поставить плотины а лишнюю воду спускать через них по желобам, то напора хватит, чтобы крутить водяные колеса».

— Слушай, Гвоздь, а вы водяные колеса делать умеете?

— Он умеет. — Гвоздь кивнул на все еще сидящего неподвижно Сучка. — А зачем колеса?

— Как зачем? — Мишке заговорил так, будто Гвоздь не понимает очевидных вещей. — Есть перепад воды в два человеческих роста, есть родник, который все время добавляет воды, есть чем крутить водяные колеса! Целых четыре!

— Да зачем четыре-то? — Удивился Гвоздь. — Мельницу хочешь поставить? Так одного хватит.

— Почему только мельницу? А молот кузнечный поднимать? А пилы на лесопилке вверх-вниз дергать? Вам, что, доски для строительства не нужны, брусья, прочие пиленые вещи?

— Какая такая лесопилка? — Заинтересовался Нил. — Причем тут водяные колеса?