Отруби по локоть

— Что значит — «кто»? — удивился Ухов, запуская нож с ладони и раскраивая нарисованный на земле круг пополам. — Конечно, я! Ты же сегодня еще ни разу ни выиграл…

— Ну дак; у тебя лезвие утяжеленное! — оправдываясь, сказал Порнов, осторожно устанавливая игольное жало своего ножа на ладони. Он орудовал уже знакомым нам черным ритуальным кинжалом, в то время как Ухов — стандартным десантным клинком. Бросок оказался не лучше всех предыдущих; стилет криво воткнулся в темный и влажный от прибоя песок.

— Махнем не глядя, — с готовностью предложил Ухов. — Я тебе еще часами добью!

Порнов задумчиво покрутил кинжал в руках. Никакой боевой ценности он не имел; был тяжел и в бою неудобен. Впрочем, от него этого и не требовалось; это было оружие для коллекционеров, для богатых любителей развешивать свои раритеты по стенам и коврам.

Порнов провел пальцем по богатой инкрустации на рукояти и попытался вывернуть из ее торца крупный бриллиант. Тщетно.

— Да брось ты, — подзуживал Ухов. — Не думаешь же ты, что он всамделишный. Таких крупных изумрудов в природе не бывает; крест на пузе!

— Часы-то хоть хорошие? — осведомился Порнов. — Дай глянуть…

— Водонепроницаемые, противоударные, атомарный углепластик, — гордо заявил Ухов, снимая с запястья часы и протягивая Порнову.

Тот внимательно осмотрел часы, приложил к уху.

— Углепластик, говоришь. Сейчас мы посмотрим, какой это углепластик…

И не успел Ухов опомниться, как Порнов чиркнул рукоятью кинжала по циферблату. Раздался противный скрежет, и на блестящей поверхности часов появилась свежая царапина.

— Обычное стекло, — заметил Порнов как ни в чем не бывало. — Смотри, его даже фальшивый бриллиант режет!

— Ты че делаешь! — возмутился Ухов, выдирая из рук Порнова часы. — Ты че вещь портишь?! Щас все будут своими сраными бриллиантами чужие дорогие часы царапать!

— Ну я же не знал, — оправдывался Порнов. — Ты же сам сказал — кинжал плохой, а часы хорошие; бриллиант — дерьмо, а часы — углепластик. Ну я и думал…

— Индюк думал! Все-таки, видно, съехала у тебя крыша после вчерашнего; совсем добра не помнишь. Вот и спасай таких. Да если бы не я!..

В героическую историю спасения Порнова двигателистом Уховым (ну и там — остальным экипажем) были тут же вписаны новые яркие страницы. Кому-то открывшиеся подробности могли бы показаться мелкими и незначительными — но не непосредственному участнику всех событий Севе Ухову.

Чтобы не накалять обстановку, Порнову не оставалось ничего другого, как «гнать картину», в нужный момент тренированно придавая лицу восторженное выражение, всплескивая руками и восклицая: «Оба-на!» Давалось это ему не без труда: красочную историю своего чудесного спасения капитаном Змейкиным, штурманом Вставалкиным и первым пилотом Собакиным он успел послушать уже соответственно от капитана, штурмана и первого пилота; версия Севы Ухова, таким образом, была четвертой.

Общим для всех вариантов было одно. Те события, что произошли на «Оклахоме» сразу после столкновения с яхтой принцессы и свидетелем которых был сам Порнов, у всех рассказчиков отсутствовали начисто; словно кто-то полностью стер трехдневный отрезок времени как из памяти команды, так и из истории вообще.

Получалось, что после того как «Оклахома» вынырнула из аут-спейса и принялась экстренно тормозить, на корабль опустился очарованный сон. Все замерли на своих местах и три дня делали немую сцену из «Ревизора». И только трое суток спустя время «разморозилось» и двинулось вперед, продолжая преподносить один сюрприз за другим.

Рядом с «Оклахомой» невесть откуда оказался огромный чужой корабль, не подающий признаков жизни. Он висел настолько близко, что было непонятно, как корабли не столкнулись. Радисты попытались войти с ним в радиоконтакт, но в ответ на свои позывные неожиданно получили галактический «СОС». Правда, не с него, а с этой планеты. Капитан сначала отреагировал на это пренебрежительно: «Нам самим впору СОС подавать; никуда не полетим». Однако когда на той же частоте передали открытым текстом: «Чао, Порнов, помни меня!», кэп несколько заколебался. Когда же через пять минут ему доложили, что на «Оклахоме» обнаружено отсутствие одного человека и этот человек — стрелок-радист Порнов, он занервничал всерьез и приказал готовить «Оклахому» к прыжку.

— Вынырнули рисково, чуть не врезались в каких-то мудаков, гурьбой толкущихся на орбите. Ну у нас наводка по СОС точная была, я говорю: «Пошли на ионных вниз!». Собакин засомневался, но я выдал капитану расклад горючего по секундам, все тютелька в тютельку уложил, — он и решился. А пошли бы на газовой тяге — разве ж успели б? Ну, значит, — мухой вниз, глядим, а там эти жлобы с нашим маленьким Порновым в чику играют. И вот — вот всю эту чику расшибут.

Что делать? Никто с такими громилами не сталкивался.

Я стрелку кричу: «Ну-ка, дай из вандеграафа!» Тот дал прицельно; смотрим, действует. Еще пара залпов — эти дрынды побросали свои колотушки и шнырь-шнырь обратно в норы…

Ухов помолчал; видно, хотел сдержаться, но не смог.