Отрыв

А когда меня трясло после вылета, и я никак не мог унять дрожь, этот же механик поднёс мне сто грамм спирта, полученного им для технических нужд.

Хлопнув спирт и подышав раскрытым ртом, чтобы охладить обожжённую гортань, я поинтересовался:

— Если по мне не стреляли, вылет засчитывается?

Техник хмыкнул, хлопнул меня по плечу.

— Мы с тобой сработаемся, паря, — заверил он. — Засчитывается, не бойсь.

И добавил:

— Спать теперь иди. Щас развезёт с непривычки.

Он оказался прав.

А небо Варвура было жёлтым. Пыльно-жёлтым, как выгоревшая после засухи степь. Иногда мне мерещился в нем багровый отсвет. Может быть, только мерещился. Как сказал бы мой механик, с непривычки.

* * *

— Седьмой, Седьмой, я Первый. Снизьте скорость, горизонт сто сорок, курс семь-ноль-ноль. Докладывайте о "муравьях".

— Вас понял, Первый. Выполняю.

Сто сорок — это совсем плохо. Это — едва не оглаживая брюхом верхушки гор. Если запулят снизу — времени ни на что не останется. Как раз тех мгновений, необходимых ракете, чтобы пролететь лишние пятьдесят-шестьдесят фаров, может и не хватить.

Я ощутил сползающие на глаза капли пота и изумился. Прежде в нейродрайве реакции тела я не отслеживал.

Не вовремя. Мешает.

Из нашего пополнения сбили двоих — тоже "уток". Я говорю, конечно, о тех, что были приписаны к базе Сеген — об остальных я просто не знаю. Парней разнесли на куски "Шмелями", не затрудняясь более дорогостоящими вариантами. Им хватило, впрочем. В одном случае установка была уничтожена, в другом — полной уверенности не возникло. Разведчики докладывали потом, что в этом районе производилось какое-то перебазирование. Возможно, ирзаи сумели откопать свои ракеты.

Парни были знакомые, но дело даже не в том. Они пришли с нашим пополнением, они летали "утками". Один гробанулся в первом же вылете, другой — в третьем. Оба считались неплохими пилотами. И срока у них были небольшими. Год штрафбата и два.

Не проскочило.

Сегодня облачно, и только вершины гор выступают над пенистым комковатым покрывалом. Для моего сканера облака — не помеха, я всё равно "вижу", что происходит внизу. Но на время реакции это повлиять может. Я ведь воспринимаю картинку целиком, всю сразу, а не так — данные сканера отдельно, радара отдельно, визуального наблюдения отдельно. Это особенность нейродрайва, и это одновременно и хорошо, и плохо. Облака, например, здорово "смазывают" мне картинку. Но что делать. Тут часто бывает облачно, и такая погода — самая пора для "охоты", если летать днём.

Облака здесь тоже желтоватые, грязные.

Какое-то шевеление на дороге, скорей даже тропе, серпантином вьющейся по буро-коричневым склонам. Докладываю о "муравьях". "Муравьи" — это любые люди внизу, вайры или ирзаи — кто их там разберёт. Наши-то здесь вряд ли могут очутиться. Нас бы предупредили. Надеюсь.

Базе мои доклады нужны, как собаке пятая нога. А вот охотникам, молча крадущимся в нижних эшелонах облачного слоя, это сигнал быть осторожнее. Хорошо ещё, что бифлайный движок — практически бесшумный. В древности, говорят, были леталки, которые о своём приближении предупреждали звуком за километры. Не представляю, как они тогда воевали. Радары обмануть проще, а вот ухо…

Вообще-то эти горы населены куда гуще, чем кажется на первый взгляд. И то, что мне сверху людей не видно, вовсе не означает, что их там нет. Тут и пройти можно в метре от вооружённого отряда — и ничего не заметить. Местность такая. Так что всё относительно. И основная моя функция — не "муравьёв" высматривать, а…

Пуск!!!

Слава богу, не прямо снизу, а чуть впереди и сбоку, из затенённой предательскими облаками расщелины вырастают, как бледные поганки, зонтики ракетных выхлопов.

Сердце срывается, бешеным галопом мчится вскачь.

Сколько их, матерь божья. Или они множатся на глазах?

Я воплю в эфир, обозначая координаты пуска, и одновременно сваливаю машину на крыло, отстреливая ложные цели, разворачиваю "Стрижа" чуть ли не на месте, с диким, рвущим кишки ускорением несусь вниз, к спасительному туману, к отражающим поверхностям склонов.

Не успеть. Рой чутко выныривает наперерез. Ну и быстрые же они, эти…

Святые угодники. Это же "Осы".

Краем глаза замечаю, как вспухает, разрастается багровый цветок взрыва на месте старта ракет, как медленно вздымаются в воздух сотни тонн перемешанной с камнями бурой земли. Молодцы "охотники". Судя по масштабу взрыва, накрыли ирзайский боезапас, а значит — и установку.

Но рой автономен. И я уже вижу их нацеленные на меня хищные жала.

Успеваю заложить "обратную петлю", на мгновение сбив рой с толку — они забирают чуть ниже, а я ухожу круто вверх, такое ощущение, будто тащу вставшую на дыбы машину мышцами живота; и тут же заваливаюсь на спину, в "мёртвую петлю", обхожу "Ос" по кругу и ныряю под них, пока они разворачиваются. Теперь я ниже, могу прорываться в горы. Уходить от "Ос" по прямой бессмысленно, у них скорость вчетверо против моей. И на орбите догонят. Единственная надежда — обмануть в манёвре. Хотя у них и манёвренность неплохая, маленькие ведь, лёгкие.

И не отстреляешь, некогда. Много их, и слишком близко.

Впрочем…