Отрывки из жизни внутри музея (сборник)

И вот дети начинают расти во всех смыслах этого слова. Но одни растут до конца жизни, а другие, вначале идя с ними в ногу, вдруг останавливаются годах на шестнадцати-двадцати. Точнее, все части тела у них продолжают увеличиваться, но вот ум, интеллект и, соответственно, интересы и чувство юмора останавливаются на каком-то уровне. После этого у продолжающих интеллектуально расти пропадает интерес к своим бывшим друзьям-товарищам по школе или по двору, и, как правило, всё заканчивается сменой круга общения.

Так вот Сергей, не в обиду будет сказано, остановился годах так на восемнадцати, и неплохо себя чувствовал.

Во время обеда к Серёге подошёл Андреич и стал что-то по-мультяшному загадочно шептать ему на ухо. Ромка сразу насторожился, у него нюх на такие разговоры. Да и, в общем-то, каждый наблюдательный человек мог сразу заметить нестандартность поведения Андреича и оживление меланхоличного Серёги. Короче, и наблюдательные «обозники», жадно ловящие всё интересное, и, естественно, Ромка поняли: тут пахнет халтурой. Серёга во время разговора резко вскрикивал, так эмоционально уточняя детали предстоящей работы. На что Андреич каждый раз быстро, по-воровски, из-за плеча оглядывался на нас и сдавленным шёпотом затыкал несдержанного Серёгу. Это напоминало театральную игру, где мы были зрителями, а артисты играли для себя, и не понимали, что за их игрой с удовольствием наблюдают. Точнее, не понимал простоватый Серёга, в который раз говоря: «Да они ничего не понимают, сопляки». А вот хитрый Андреич по нашим ироничным смешкам и взглядам всё понимал.

Вводная к халтуре была закончена, бригадир, как в шпионских фильмах, ушёл первый, а за ним через полминуты ушёл и Серёга. Терпения, как у шпионов, у него не хватало, он считал, что этого времени вполне хватает для соблюдения конспирации, и был полностью уверен, что никто ничего не понял. Вслед за ними рванул и Ромка, а по «обозу» пошли смешки и чёрный юмор. Ромка догнал Серёгу в курилке.

– Серёга, у вас халтура намечается? Возьмите меня с собой.

– А откуда ты знаешь? – удивился Серёга. – Подслушал, что ли, как мы с Андреичем разговариваем?

– Да, услышал. – Объяснять, что было видно и так, Ромка не стал. – Ну так как?

– Ладно, я спрошу. Будь в «обозе», я, если что, за тобой приду.

Ромка вернулся.

– Ну что, взяли на халтуру? – хохотали «обозники», как будто присутствовали при разговоре.

Ромка молчал. Он напряжённо, как на иголках, сидел и ждал. Через пять минут вошёл Серёга. Опять выполнив нехитрый конспиративный ритуал, то есть секунд пять побродив по «обозу», он решил, что этого достаточно, и с выражением глянув на бледного от напряжения Ромку и махнув ему головой, вышел. У Ромки по лицу расползлась улыбка удовлетворения, он вскочил со стула и побежал за Серёгой. Для ребят это был очередной повод поглумиться, хотя, конечно, никто не против, но требовала своеобразная «обозная» этика:

– Ольга Николаевна, а мы за Рому и Серёгу работать не будем, мы тоже на халтуру хотим. А когда они с халтуры придут, у нас ведь в час выставка, они успеют?

Конечно, это можно назвать и подставой, но то была добрая подстава, несерьёзная, не со зла, а просто чтобы подцепить, уколоть. Это было сказано с шутливым выражением, как и всё говорившееся здесь. Возможно, если бы Ромка с самого начала не сидел, как затаившийся тигр перед прыжком, а сказал: «Мужики, я на халтуру хочу сходить, не говорите, пожалуйста», тогда всё бы перешло в серьёзную стадию, и никто бы ничего не сказал. Хотя и это сомнительно, ведь чистая серьёзность, без примесей шуток и глумления друг над другом, и «обоз» – вещи несовместимые. Ольга Николаевна, привыкшая к такому, отреагировала сразу:

– Какая ещё халтура? Я сейчас выясню.

Но мы знали, что бригадир всё равно уломает начальницу на временное отсутствие некоторых рабочих, ведь так было всегда. Единственная вещь, вызывающая обиду, это отсутствие, как правило, одних и тех же людей. Но это только для некоторых являлось раздражителем, большинство относилось к этому свысока и с иронией, ища собственные способы заработать.

Так оно и случилось. Ольга Николаевна, поговорив по душам с Андреичем, вернулась.

– Так, мальчики, сейчас у вас тоже будет очень интересная халтура, – заявила она. – Кто-нибудь знает, как моют Атлантов? Сейчас вы это увидите собственными глазами и даже поучаствуете. Идите на Халтурина.

– Кто-то будет на халтуре, а мы на Халтурина, – мрачно пошутили из глубины «обоза».

Надо сказать, что начальница нас заинтриговала. Я был уверен, что сейчас мы будем собирать вышку высотой с Атлантов, а потом с неё стекломои будут этих здоровенных мужиков мыть. Но не тут-то было. Когда мы спустились по лестнице к Халтуринскому подъезду, там уже находились двое пожарных, которые сосредоточенно разматывали пожарный рукав.

– Ребята, помогите соединить рукава, нам никак, – попросил один из не совсем спортивных пожарных нас – сильных, закалённых в работе «обозников».