Отсчёт пошел!

Он посмотрел на площадь. Остов уже был закреплен, на него натягивали разноцветные полотнища. По периметру устанавливали разноцветные флаги и ветряные вертушки, в прошлом году вызвавшие всеобщий интерес и восторг, теперь же — обычный атрибут любого праздника.

— А после его смерти все это и появилось, будто только Живое Слово Пророка и сдерживало всю эту нечисть.

— Когда Бог закрывает глаза, просыпается дьявол, — вспомнила Лиса старую поговорку.

Душа Андре разрывалось на две части. Одна половина желала крови и развлекательных утех. Другая кричала о несправедливости к несчастным уродцам, в которых скоро полетят огрызки яблок и оскорбления. Жалела разорванных животных на глазах — ладно взрослых — детей! Потом горожане сжигают трупы прямо на площади, цирк не наводит порядок за собой. Иногда в кострище оказываются один-два уродца — не выдерживает сердце. Но это, согласно философии настоящего века, не беда, недочеловеков на земле полным-полно. И тогда плывет черный дым по городу, выкуривая из людей святость, если она еще у кого-то осталась. Да, на охоте он убивает зверей, но только для пропитания и никогда не глумится над их тушами. А тут…

Мимо прошел пастырь, они обменялись поклонами.

— Не опаздывайте на службу, дети мои, — улыбнулся пастырь.

— Наши сердца с Богом, святой отец, — сказал Андре, — мы идем за сердцами.

— Сердце обманывать не может, — согласился пастырь.

Поприветствовав остальных прихожан, он поднялся по ступеням и скрылся за дверью собора.

Лиса, не отрываясь, смотрела на постройку, губы ее шевелились, ладони нервно гладили друг друга.

— Что задумала? — обеспокоено поинтересовался Андре.

Уж он-то знал повадки сестры, и не всегда они ему нравились.

— Сколько времени понадобится пожарным, чтобы домчаться до площади?

— Даже не думай, — предостерег Андре.

— Ну сколько?

Андре бросил взгляд на воздушный шар-монгольфьер, висевший над городом, как огромный поплавок, и удерживаемый толстым канатом. В корзине находился дежурный, внимательно рассматривающий в подзорную трубу весь город на наличие преступления, волнения народных масс и пожара в частности.

— Минут пятнадцать, не меньше.

— А ночью?

— Я понял твой намек, — улыбнулся Андре, — а вот ночью они примчатся еще быстрее, потому что улицы будут свободными для проезда.

— Но ночью пожарные не увидят флажки.

— Ночью они увидят сигнальные огни, а иначе, какой смысл в ночном дежурстве.

Лиса покачала головой:

— Пятнадцать минут, это очень мало.

— Чтобы запятнать позором свою душу, этого очень много, — напомнил Андре.

— Сжечь греховодное место…

— Тише!

Лиса прошептала:

— …сжечь это место дело чести любого праведника!

— Да эти самые праведники к тебе в очередь выстроятся с факелами… Здравствуйте, — поклонился он знакомой паре.

— Вы идете? — последовал вопрос.

Нехорошо стоять на ступенях собора, будто что-то не пускает тебя внутрь.

— Следом за вами.

— Задерживаетесь.

Андре строго посмотрел на Лису:

— Если это место неправедное, Бог сам о нем позаботится.

— А если нет?

— А если нет, то я не хочу видеть, как тебя будут закидывать камнями.

Он взял ее за руку.

— На нас уже косо смотрят. Пошли.

— Братья и сестры!

Голос пастора, благодаря изумительной акустике собора, проникал каждому прихожанину в уши, достигал глубины души и оставлял след в сердце. Но только не Лисы. Забыв, что женщине следует быть кроткой и смиренной, она задумчиво разглядывала цветные витражи со сценами из Святой Книги, пребывая где угодно, только не на службе. Мысль, что она может что-то сделать для несчастных уродцев и не менее несчастных зверей, мешала ей сосредоточиться. Она будто поняла цель своего рождения на этой Земле.

Если дерево будет сухим, то стоит только поджечь эти тряпки со звездами, хоть они очень красивые. Таких немного домой захватить, получились бы неплохие занавески.

— … ибо Господь завещал…

Дальше. Обежать весь цирк вокруг с факелом в руке, даже половину, прежде, чем заметит дежурный и подаст сигнал пожарным. Но даже половина цирка, это большое расстояние, а ночью огонь виден хорошо.

— …и это случится, когда иссякнут силы слонов, а черепаха устанет нести на себе Землю, погрязшую в грехах. И тогда всех нас ждет…

Охранники… Они поставят охранников! Никто не оставит большое сооружение с реквизитом и оборудованием в таком городе, как нашем. Проклятье!

Ее толкнули в бок. Лиса вздрогнула и посмотрела на старшего из братьев. Тот строго и удивленно смотрел на нее, вопросительно подняв брови. Не зная, что она пропустила, Лиса быстро осенила себя знамением. Брат хмуро покачал головой и вернулся к проповеди.

Ох! Андре строг с ней, но остальные братья еще строже и поблажек не дают. И тем не менее…

Остается только убрать охранников, но как можно более милосердно. Дубинкой по голове будет в самый раз, дома всегда найдется что-нибудь подходящее. Быстро пробежать хотя бы часть цирка с факелом, сесть в повозку (если Андре согласится на это), и на всех порах мчаться домой. Поздним вечером будет фейерверк, и один затерявшийся тлеющий заряд в укромном месте может стать причиной пожара. Это же так просто! Хоть и неожиданно.