Отсекая лишнее

Анатолий зашелся в страшном припадке своего хохота, как и много раз до этого. Чайки в небе в ответ подняли оглушительный гвалт, видимо приняв импозантно одетого мужчину за своего.

— Мы были обречены проиграть эту битву почти с самого начала, ведь за нашими противниками стояли силы, неподвластные человеку не то, что для борьбы, а хотя бы просто для понимания. Даже сейчас, обладая куда как более развитыми знаниями и наукой, мы можем довольствоваться, по сути, лишь догадками и предположениями. Но нам повезло. Наш португальский брат, ты его прекрасно знаешь, под предлогом поиска нового пути в Индию отправился в бушующие и холодные воды Атлантического океана в поисках последней надежды. Потопив половину флота, он все-таки смог поднять со дна его, нашего маленького Окти, того самого, что встретил тебя на алтаре.

— Неужели ему действительно столько лет? — не мог поверить своим ушам Илья.

— Может и больше. Лично я склонен думать именно так.

— Но кто он?

— Тут есть несколько версий. Озвучу самую, на мой взгляд, адекватную. Окти — это детеныш древнейшего вида разумных существ на планете. По своим силам и возможностям они сравнимы с богами. Предпочитают жить под водой, настолько глубоко, куда еще добрую сотню лет, а может и вообще никогда не доберется человек.

— Я видел его… — тихо проговорил Илья, — видел его во сне.

— Легко в это поверю. В конце концов, ты ведь его протеже. Он выбрал тебя орудием. Орудием для очередной форсированной приостановки и отката развития нашего вида. Почему очередной? Да потому что всегда, когда люди приближались к определенному уровню, те, с глубин, являли свою волю и стирали с лица Земли зазнавшихся наглецов, наших предков, их же собственными руками.

— Мне говорили, что это опасно для планеты, — вспоминая горячие фанатичные речи Уве, ответил Илья, — якобы только в этих случаях.

— Прогресс идет рука об руку с риском — это правда, но не думай, что мы такие дураки. Все, что реально грозит планете, нами жестко отслеживается и пресекается.

— Но ведь и вы можете ошибаться, неверно оценивать риски. Ты сам говорил про расщепление атома.

— Все могут ошибаться и риски неверно оценить. Поэтому они и риски, — отрубил Анатолий, докуривая сигарету и складывая раздавленный перед этим о каменную стену бычок в карман, — вот тебе кстати пример нашего отношения к экологии! Ладно, заболтались мы тут с тобой. Пошли, осталось немного.

Илья повторил сделанное Анатолием с сигаретой. Мужчины быстрым шагом прошли остальную часть колоннады и нырнули в проход на противоположном ее конце. Вопреки ожиданиям хакера, долгого пути по очередному лабиринту мрачных коридоров, на этот раз не случилось. Уже очень скоро проход кончился. Перед ними раздвинулись створки тяжелой металлической двери, и процессия из двух человек оказалась в широкой и просторной и да, все так же высеченной в скале зале. Ее своды уходили высоко, смыкаясь плавным куполом. Все пространство было заставлено длинными горизонтальным рядами столов с множеством мониторов и разной другой компьютерной аппаратурой на них. За столами сидели, а между ними ходили и стояли люди, разных рас и возрастов, мужчины и женщины. У каждого была своя функция, было видно, что работа спорится и кипит — идут приготовления к чему-то очень важному.

По бокам залы-пещеры были прорублены широкие окна. Они были застеклены современными стеклопакетами, с кое-где открытыми форточками, благодаря чему в зале было свежо и приятно. За окнами белыми гуашными мазками парили над океаном чайки, солнце золотило их перья, как всегда величественно и без всякой суеты совершая свой извечный небесный обход. В самом центре зала, у его дальней стены так, что видно было абсолютно всем, закрепленные в ячейках толстого металлического каркаса, висели огромные мониторы. Некоторые из них безжизненно чернели, ожидая своего часа, некоторые рябили шумом помех, на каких-то транслировалась океанская гладь с высоты птичьего полета, а на других, помимо глади, рассекая волны пенными бурунами, гордо шли вперед военные корабли.

— Что здесь происходит, Толя, — задал Илья вопрос, как только закончил осматривать этот командный центр.

— Теперь, надеюсь, ты понимаешь зачем ты здесь. Тагава — наш человек. Человек прогресса, как и твоя родина, что было сюрпризом для многих, должен признаться, — потер Анатолий переносицу.

— Алистер, у нас почти все готово, пойдемте, совет ждет вашего отчета.

— Кто? Алистер? Чего, бл**ь? — Илья недоуменно развел руками и даже позволил себе мат, в надежде, что мало кто здесь так же хорошо, как его провожатый понимает русский.

— Я думал Анатолий твоему русскому уху будет привычней.

— Имя — отстой, если честно, — при этих словах хакер был готов в очередной раз содрогнуться от взрывов страшного хохота, но Анатолия-Алистера будто подменили.