Отщепенцы

В нелегкой борьбе с головы девушки слетел платок и копна… нет, блестящая платина жидким металлом разлилась по спине и плечам девушки. Он никогда не видел волос такого изумительного цвета! Словно Луна напитала их своим приглушенным сиянием и переполнила загадочным мерцанием. Они тяжелым покрывалом упали вниз и касались плеча лошади, пока девушка, наклонившись к шее животного, успокаивала его тихим грудным голосом и ласковыми словами. Затем спрыгнула и перевела радостно-победный взгляд на Яна.

– Зачем ты прячешь такую красоту? – севшим голосом прохрипел он, и как зачарованный потянулся и ухватил прядь ее волос. Она прохладным шелком заструилась между его пальцев, и, будь оно все неладно, он возбудился! Как зеленый юнец от невинного прикосновения к первой красавице! Да что б все это!

– Когда придет время принять постриг, я обрежу их, – тихо поведала София. Раздражение такой же силы, как возбуждение до этого, поднималось внутри мужчины и грозилось выплеснуться. Соблюдая какие-то надуманные обряды, она вздумала губить подлинную красоту?! Да это… это… черта с два он допустит это! Он бессознательно сжал кулак с прядью и перевел горящий взгляд на нее:

– Даже не смей! – сквозь зубы прорычал он.

У Софии округлились глаза от такой резкой перемены настроения мужчины. Ее волосы всегда вызывали неадекватную реакцию у людей. Когда она была еще маленькой, один мужчина предлагал баснословные деньги за ее волосы – он занимался париками. Были те, кто лишался дара речи при виде их, и те, кто угрозами и силой пытался заполучить ее толстую косу от природы такого необычного оттенка. В общем, София только обрадовалась, когда стала носить платок, хоть в нем было жарко, и чесалась голова.

– Сестра София! Ты обронила платок! – бежала к ним со всех ног сестра Дарья, в руках у которой черной тряпочкой развивался обязательный атрибут женского православия. Только добежав, она обратила внимание, что он испачкался.

– Принеси другой, подруга подождет тебя здесь, – предложил Ян.

– Я мигом! – сверкнула лукавой улыбкой девушка и помчалась обратно. Все ротозеи от сестер до детворы высыпали посмотреть, чем закончилось бегство парнокопытного. Подбежал старший детского отряда:

– Спасибо, что остановили лошадь! Надеюсь, вы не пострадали? Ума не приложу, с чего она понесла? – чуть запыхавшись, затараторил мужичок средних лет. София спряталась за спину Яна, видимо, стесняясь отсутствия головного убора. Лошадь, окончательно успокоившись, миролюбиво тыкалась мордой в плечи, грудь и руки Яна.

Он, оставаясь между Софией и мужчиной, расстегнул подпруги и стащил седло вместе с попоной и арчимаками. Оглядел спину животного и обнаружил небольшую свежую ранку как раз в том месте, где находится седло. Перевернул попону и увидел прилипший клочок сена, а в нем – обрубок гвоздя. Он-то и впился в плоть животного, причинив боль, от чего лошадь стала неуправляемой. Ян велел внимательней седлать лошадей и заботиться о них. Очистил попону, взвалил все добро в одну руку мужичка, отдал повод в другую, и отправил их во двор, наказав обработать порез прежде, чем седлать. Сам же обернулся к Софии и с хитрым прищуром спросил:

– И где это учат так ловко ездить верхом? – София потупила взгляд и нервно теребила прядку волос. – Эй, – он приподнял ее лицо к себе за подбородок, – я же без наезда. Только ты здорово рисковала, встав на пути у понесшего животного, которое весит раз в десять больше тебя.

Он стоял спиной к остальным, загораживая ее ото всех, но ей все равно было неловко.

– Я умею обращаться с животными, – поведала девушка, настороженно заглядывая ему в глаза.

– Темнишь, – не поверил Ян.

– Правда. Они тянутся ко мне, также как и к вам, – София купалась в темном серебре его глаз.

– Точно. Гуси сами к тебе притянутся или пойдешь по всей деревне их искать?

– Ой! Гуси! – встрепыхнулась девушка, словно только что о них и вспомнила. Завертела головой, но тут вернулась Дарья с чистым платком и помогла Софии спрятать ее сокровище под черную тряпку. – Сестра Дарья, помоги мне собрать гусей? – попросила София.

– Конечно! А вам – спасибо за помощь! Вы такой смелый! – лукаво добавила баловница Яну. Тот лишь усмехнулся вслед уходящим девушкам. Подушечки его грубых пальцев еще хранили тепло и нежность ее бархатистой кожи, которую он посмел касаться.

Она была сверху. Он чувствовал, как шелк ее волос скользит по его голой груди. Затем откинулась назад, перебросив тяжелое одеяло волос за спину. Она кусала полные губы, запрокидывала голову и томно постанывала, пока он неспешно двигался в ней, доставляя им обоим невыразимое удовольствие. Темно. Лунный свет выхватывает только ее лицо. Силуэт тела лишь смутно угадывался.

– Посмотри на меня, – хрипло велел он. Она наклонила к нему голову и впилась блестящими глазами в него. Даже сейчас, когда она витает около вершины блаженства, ее взгляд оставался по-прежнему тяжелым.