Отщепенцы

– У меня к тебе просьба. Она несколько… необычная. Даже не знаю, с чего начать… – «такими темпами хоть когда-нибудь уже начни», – подумал про себя, но вслух не стал торопить. – Понимаешь, у меня ведь других одежд нет, кроме подрясника, а как-то негоже невесте быть в черном. Хочу попросить тебя свозить меня в город за платьем.

– Не вопрос, – он еле сдержал лыбу во всю харю, как представил, что весь день проведет с ней. Он даже себе готов устроить выходной на целый день по такому случаю. – Когда ты хочешь съездить?

– Я отпрошусь у Матушки и сразу сообщу.

– Идет, – кивнул Ян и не удержался – провел ладонью по гладкой щеке. Она приласкалась, как котенок, и ушла, оставив его наедине со своими мыслями, планами, грезами.

В конце июня они поехали в город. По такому поводу девушке было разрешено на один день сменить подрясник на простое ситцевое платье длиной до щиколоток и длинными рукавами, несмотря на жаркий день. Голову покрывал неизменный платок, только черные цвета заменили серебристо-серые. По дороге Ян упросил снять платок, и весь оставшийся путь косился на ее роскошные волосы.

Они объехали несколько свадебных салонов, и в одном из них продавцы-консультанты подобрали Софии платье, к счастью не привлекая Ростовских к оценке и выбору наряда, ибо в них он вообще не шарил. Закончив с покупкой платья и аксессуарами к нему, он спросил у девушки в лоб, есть ли у нее повседневная одежда, потому как черные шмотки он не позволит ей носить. Та, смущаясь, призналась, что нет. Тогда он повел ее по магазинам, озадачив продавцов, чтоб приодели ее неброско, но со вкусом. Он был приятно удивлен эстетическим вкусом будущей жены – из всего многообразия одежды она безошибочно подбирала сочетающиеся вещи и восполнила свой гардероб. Незаметно для самого Яна прикупила и ему пару отличных вещиц. Когда он привел ее в отдел нижнего белья, София засмущалась и предприняла робкие попытки протеста. Сжалившись, он оставил ее одну, и вскоре она вынырнула из бутика с клятвенными заверениями, что все взяла. Не забыли заглянуть в ювелирную лавку, где взяли два самых простых обручальных колечка.

После удачных покупок, Ян уговорил свою невесту прогуляться. Дневная жара спала и они, взявшись за руки, гуляли по городскому парку. Вокруг сновали дети, и даже они с восхищением оглядывались на Софию. Молодые мамашки с нескрываемой завистью глазели на ее волосы. Мужчины, и стар, и млад, откровенно пялились не нее. Да и Ян не скрывал своего преклонения перед красотой своей невесты, не только внешней, но и внутренней      .

Сама София, словно не замечала ее. Не было в ней нарочитого выставления своих прелестей на показ. Она во всех отношениях отличалась от расфуфыренных кукол с толстым слоем макияжа, которые так и кичатся своей искусственно созданной красотой, и от того приторно-сладкой, ненастоящей и скорее отталкивающей своей безупречностью. Не было в ней наигранного жеманства, флирта, заигрывания, хлопанья ресницами и выпячивания губок; всех тех приемчиков, которые светские львицы используют для достижения своих меркантильных целей. Закрытое и чересчур скромное по меркам современного свободонравного общества платье невольно притягивало взгляды, которые отдыхали на нем от раздражающе ярких крохотных маек и топов, от неприлично коротких шорт, которые больше показывают, чем скрывают, от бесстыже разодранных порой в самых пикантных местах джинсов. Сама манера девушки держаться легко, но не развязно, открыто, но не кричаще, достойно, но не высокомерно до крайности ошеломляла Яна. «Неужели этому обучают в монастыре?» – снова и снова задавался он вопросом.

Они присели за столик летнего кафе полакомиться мороженым, и Ростовских десять раз пожалел о столь опрометчивом предложении: вид сочных губ, поглощающих сладкий десерт, завел его донельзя! И ведь видно, что София нисколько не понимает силы своего природного обаяния, и даже не догадывается, что действует на мужчин, как сильнейший афродизиак. Ростовских часто ловил на своей невесте заинтересованные взгляды других самцов, но стоило им встретиться с его предостерегающими холодными серыми глазами, как весь интерес угасал. Однако сама девушка не замечала никого и ничего вокруг, все ее внимание было приковано к Яну. Только ему она щедро дарила свое врожденное очарование и шарм, только его взор ласкала нежной, сшибающей с ног улыбкой, только глядя на него, ее глаза лучились преданностью и обожанием. Он же рядом с ней выглядел страшилищем со шрамом в полморды, а чувствовал себя коршуном, охраняющим свою голубку. Все, кто перемещал поплывший блаженный взгляд с нее на Яна, вмиг отрезвлялись и тушевались.

Так незаметно в приятных хлопотах прошел весь день. София сначала порывалась вернуться домой пораньше, чтобы успеть на какие-то там молитвы, но в итоге сдалась, и они вернулись домой уже затемно. Она настояла, чтобы покупки Ян отнес в дом, забрав с собой лишь подвенечное платье и кольца, чтобы освятить.