Отшельник Книга 3

Что представляет собой боевая османская, она же турецкая, галера? По сути дела, это огромное деревянное корыто, ощетинившаяся по бортам вёслами и сиротливо воздевшая к небу единственную мачту с прямым парусом. В большинстве своём плоскодонная, позволяющая заходить в реки достаточно далеко, и приткнуться к берегу при каботажном морском плавании. Артиллерии нет, но её и у во флотах других стран не густо. Разве что лёгкие фальконеты кое-где начали ставить, но далеко не везде и не все. Дорогое это удовольствие.

Вот и турки, ещё не ставшие Блистательной Портой, не могли себе позволить такую роскошь. Война на суше и без того дорого обходится, а бронза и медь нужны для ломовых орудий, что наконец-то сокрушат неприступные стены древнего Константинополя.

Таким образом галеры представляли угрозу исключительно многочисленностью экипажа. Ведь вопреки всеобщему устоявшемуся мнению на вёслах сидели не каторжники, не рабы и прочее отребье, а точно такие же боеспособные воины, что и в абордажных командах. Да и менялись они местами время от времени, давая усталым гребцам отдохнуть и набраться сил.

Посудины небольшие, по крайней мере именно здесь и сейчас, но на каждой по полторы сотни бойцов. Только какого хрена два с половиной десятка этих корыт делают в Дунае? И какого чёрта они бросились в атаку всей сворой? Довольно беспорядочной и бестолковой сворой. Вон там даже две галеры столкнулись от великого усердия, причём для одной из них итог столкновения весьма печален — не прошло и пяти минут как из воды только кончик мачты торчит.

И никто не спасся, хотя множество греческих моряков на турецкой морской службе подразумевает, что хоть кто-нибудь из них умеет плавать. Не смогли или не захотели?

***Греки вообще играют исключительную роль в формировании современной турецкой нации. Настолько они охотно шли на службу и принимали мусульманство, так прямо диву даёшься. Существует мнение, что традиция турецких бань произошла не от византийского наследия, а от регулярного вылизывания османских задниц шёлковыми греческими языками.

Ну и перемешивались, естественно с завоевателями в силу своей многочисленности. Так что натуральных турок можно теперь увидеть разве что в Ашхабаде, Урумчи или Кашгаре.***

Веня Конь В Пальто присмотрелся в цейссовский морской бинокль, привезённый из двадцать первого века, и похолодел. Даже мурашки величиной с крупную кошку по спине пробежали — прекрасная оптика позволяла увидеть выражения лиц и глаз турецкого воинства. И если лица кривились в гримасах ярости, то глаза вообще ничего не выражали. Пустые и остекленевшие глаза с расширенными зрачками. А у кого-то наоборот, зрачки практически исчезли, превратившись в крохотные и едва заметные точки.

— Они же обдолбанные все, бля… Если не героин, то всё равно что-то мощное., — процедил Конев сквозь плотно сжатые зубы.

Вот это было страшно. Ему приходилось встречаться с такими вот наркоманами в своём времени, и никакого удовольствия от встреч Веня не испытал. Маму родную зарежут мимоходом, а потом будут удивляться, что это за голова в тумбочке лежит и воняет. И ничего не боятся, в том числе и смерти. Смерть для них просто не существует, как и всё остальное. Есть только цель, подсказанная добрыми людьми, и радостное предвкушение новой дозы. И всё.

— Что говоришь, Вениамин Палыч? — Беркун Евсеевич не поворачивал головы, удерживая в прицеле ближайшую к ушкую галеру. Стрельбу пока не начинал, так как пятьсот метров солидная дистанция даже для арисаки.

— Говорю, чтобы в ближний бой не лезли, да не дай бог, к борту борт не сходились?

— А почто так?

— Опоены они дурманом. Хуже дикого зверя стали.

— Так уж и хуже? — усомнился жила, так же не выпускающий из прицела противника.

— Зверь он хоть опасность чует, а эти нет. Этим всё по херу, лишь бы до наших глоток добраться.

— Чудно как-то, Вениамин Палыч. Где же оно такое видано, чтобы под дурманом на бой выходить?

— После того, как я видел бородатую австрийскую бабу, меня уже ничего не удивляет. Чудеса, они ведь всякие бывают, в том числе вот и такие…

— Да ладно? — не поверил седой ветеран и будущих совладелец предприятия. — Точно бородатую?

— Точнее не бывает, — заверил его Веня, и вновь поднёс к глазам бинокль.