Отшельник Книга 3

Опять застучали винтовки, встречая накатывающие галеры. То есть, их немногочисленных пассажиров, ещё копошащихся на палубах. Четырнадцать штук против трёх ушкуев, это слишком мало. Было хорошо видно как на остальных, отставших из-за неравномерного течения Дуная, уже высаживаются призовые партии. Оттуда вообще не слышно отдельных выстрелов, слившихся в сплошной непрерывный шум. Добивают оставшихся в живых.

Но артиллерию так и не применили, хотя на каждом корабле специально для таких случаев имелось по четыре гладкоствольные малокалиберные пушки, заряжаемые с казны сменными коморами и развивающие невероятную скорострельность. Не пригодилась на этот раз.

— Приказано брать галеры на саблю! — вновь выскочил из радиорубки похожий на муллу батюшка.

Сабель, конечно, на ушкуях давно нет, но терминология осталась. Традиции — это наше всё! Для абордажной работы бойцы вооружены парой пятизарядных револьверов, коротким дробовиком крупного калибра с барабаном на четыре заряда, да короткими тесаками, удобными для собачьей свалке в тесноте палуб и трюмов.

Вот с таким арсеналом и прыгнул на борт вражеской галеры Жила Баянович, теоретически числящийся личным телохранителем Вени Конева. Но почтенный купчина вроде как в полной безопасности, и сидеть подле него нет никакого смысла. Стало быть, что? А стало быть, в бой!

Его старый друг Беркун Евсеевич прыгнул следом, уже в полёте выстрелив в чьё-то оскаленное лицо. Даже в морду или в харю… да и не разобрать после того, как тяжёлая пуля снесла половину головы.

Ещё один боец перебрался на галеру. И ещё один. А вот сразу двое, прикрывая друг другу спины, крепко встали на неприятельской палубе, поводя стволами револьверов из стороны в сторону, выискивая опасность и немногочисленных супостатов.

Бабах!

Бабах!

Эта двойка работает чётко и слаженно, и ежели судить по лицам, то это братья близнецы. Понимающие друг друга без слов с самого детства. Вот это и славно! Такие люди государю-кесарю завсегда нужны.

И пусть даже они бывшие пираты с острова Готланд, которым свернуть шею трофейному курёнку гораздо сложнее, чем вспороть брюхо человеку, так что с того? Честная служба Иоанну Васильевичу и не такие грехи покрывает, делая вовсе не грехами, а детской шалостью, внимания вообще не заслуживающей.

Веня засёк по часам — ровно один час и четырнадцать минут понадобилось на полный захват и зачистку двадцати двух галер. Да, не двадцать и не двадцать пять, а всего-то двадцать три посудины, если считать вместе с утопшей при столкновении в самом начале.

Пленных удалось взять аж целых одиннадцать человек. И пятерых не совсем целых, но тоже не обкуренных, и вполне готовых к допросу с пристрастием.

К допросу и приступили не теряя времени. Пока без пристрастия, пока разгораются жаровни и греется железо в них, можно просто поговорить по душам, благо в экипажах ушкуев большинство знает по два или три языка, включая татарский, турецкий, греческую ромайку, редкий в этих местах арабский, латынь и говоры немецкого, итальянский в венецианском и генуэзском вариантах, ну и северные языки, вроде свейского или датского. Почитай, со всей Европы собрались людишки под знамёна государя-кесаря. Не так, чтобы большинство составляли, но много…

— Дыбы нет, — сокрушённо качал головой штатный кат экспедиции Тихонрав Филимонович по прозвищу Тихопердый. — Без дыбы не допрос, а беседа приватная.

Тихонрав когда-то волею судьбы прошёл полное обучение медицине в Болонском университете, и до сих пор бережно хранил учебник «Анатомия» профессора Мондино Луцци, поставив его на божнице в красном углу наравне с иконами. И продолжал заниматься науками, чему профессия палача очень способствовала. И не упускал случая блеснуть учёным словом, дабы окружающие не забывали, что имеют дело с образованным человеком.

— Всё бы тебе членовредительством заниматься, — покачал головой Веня Конев, как финансовый руководитель обязанный присутствовать на таких процедурах.

— Так я же ему не член… — кат кивнул на полностью раздетого и приготовленного к допросу грека, ненадолго задумался, а потом расплылся в довольной улыбке. — А что, и так тоже можно?

— Да я не про тот член, которым ты думаешь… про который ты подумал, — тут же поправился Вениамин Павлович. — Есть и другие способы.

— Профессор Мондино в своём труде прямо указывает на то…

— Твой профессор когда-нибудь гвозди молотком забивал? А промахивался? А по пальцам попадал?

— Про то мне неведомо.

— Вот на что и намекаю. Дай сюда железяку потяжелее. Ага, вот эта вполне подойдёт, — Веня покрутил в руке неизвестно откуда взявшийся здесь аптекарский пестик для растирания лекарственных трав, камней драгоценных и полудрагоценных, и прочих полезных минералов.