Отсюда и в вечность

«Ну что ж, Фред, ты молодец…» Ров был глубокий, с крутым скатом. Прюитт летел, беспорядочно кувыркаясь, вниз по наклонной, пока не уткнулся лицом в песок на дне рва. Грудь его тупо пыла, но особых страданий от боли он не испытывал. Он слышал, как они приближались, а ему не хотелось, чтобы они увидели, как он лежит вниз лицом. Ноги не подчинялись ему, но, подтягиваясь полегоньку на локтях, он сумел, сползая со ската, перевернуться на спину и подтянуться на песок, где было ровно. И тут же силы покинули его. «Ну что ж, Фред, ты молодец, ей-богу…»

Так будет лучше, на спине. Так он может увидеть их.

Они были совсем рядом. Было слышно, как Гарри, пораженный случившимся, говорил:

— Он взял и остановился. Я особенно и не целился. Стрелял и стрелял. Потом зажегся свет. Он взял и остановился.

Прюитт был рад, что смог перевернуться на спину и лечь ровно на песке. «Так вот оно какое, то самое. Тебе всегда хотелось знать, как оно придет. Тебе всегда представлялось почему-то, что произойдет это как-то по-особенному. А это так просто. Как будто ты оправляешься. Или снимаешь носки. Или делаешь закрутку. Что-то обычное, повседневное…» Прюитт обрадовался, когда увидел, что над кромкой рва появились головы его преследователей.

— Матерь божия, — сказал капрал, покачав головой. — Это не автомат, а мясорубка.

— Поймите, я не собирался убивать его, — говорил Гарри. — Он взял и остановился. Как-то неважно получилось.

— Готов, что ли? — спросил капрал.

— Нет еще, — ответил Фред.

— Посмотрите-ка, — удивился капрал, — у него было оружие. Вон валяется, в песке. А он не стрелял.

— Он взял и остановился, — твердил свое Гарри.

— Осмотреть? — спросил капрал.

— Подожди, — ответил Фред.

«Ты, Фред, хороший малый. Ты все понимаешь…» Прюитт хотел сделать что-то, сказать что-то — что-то хорошее, может, даже пошутить. Но оказалось, что он не может произнести ни слова, не может даже пошевельнуться, а может только лежать и смотреть на окружавших его людей. «Ну что ж, ждать осталось недолго. Всего чуть-чуть…»

Труднее всего было представить себе, что без него все пойдет своим чередом. Альма и Уорден. И где-то Маггио. Все пойдет своим чередом. Это ужасно. Ему не хотелось, чтобы все шло своим чередом.

«Как хотелось бы дочитать те книги, которые наметил. Я почему-то всегда верил, что из книг можно извлечь пользу.

Странно, что это так долго тянется. Ведь все тело изорвано в клочья, а это все тянется…»

Он чувствовал, что его прошибает пот. Чувствовал, что потеет все сильнее.

«Страшно…

Если бы можно было хоть что-нибудь сказать. Хотя бы од-но-единственное слово. Если бы можно было хоть чуточку пошевелиться, а не просто лежать и смотреть. И ждать. Боже, какое одинокое место, этот мир!

А вдруг это вообще никогда но кончится? Что, если конца вообще не будет? Это еще страшнее…»

— Мама дорогая! Это же не автомат, а настоящая мясорубка! — услышал вдруг Прюитт голос капрала Оливера. — И он все еще жив?

— Не могу понять, зачем он остановился? — как бы оправдываясь, говорил Гарри. — И почему он не стрелял? Из-за этого каким-то мерзавцем себя чувствуешь. И какого черта ему в голову взбрело? Я просто стрелял, и все. Честно говорю, я даже и не думал. Слышишь, Фред? — Гарри начал нервно рыдать.

— Заткнись, — оборвал его сержант Фред.

— Честно, Фред! Ты слышишь?

— Заткнешься ты, наконец, или нет? — повысил голос сержант и ударил Гарри по лицу.

— Я, пожалуй, осмотрю его, — сказал капрал.

— Пойди туда, Гарри, и посиди немножко, — сказал Фред. — Оливер, что ты там нашел?

— Пока ничего, — ответил капрал. — Эй! Погоди-погоди. А ну-ка посмотрим. Это же гарнизонный пропуск старого образца. Я же тебе говорил, что форма у него не того… Он дезертир, понял?

— Да, — проговорил Фред. — Что там сказано, какая часть?

— Рядовой Роберт Прюитт, седьмая рота, — ответил капрал. — Н-да, а он все-таки солдат.

— Пытался добраться до своей части, — сказал Фред. — Ну что ж, надо с ними связаться и сказать, чтоб кто-нибудь оттуда приехал и опознал его труп. Поехали, Гарри. Оливер, ты останешься здесь. Мы только до полевой телефонной станции и сразу обратно.

Уорден был в палатке, отведенной под ротную канцелярию, когда но полевому телефону поступило сообщение о Прюитте. Он послал Розенберри за Вири Расселом и вышел следом сам. Лейтенант Росс не возвращался еще из Скофилда, куда он вместе с Питом Карелсеном уехал на целый день, чтобы повидаться с полковником и попытаться убедить его отменить приказ об увольнении Пита. Уорден был даже рад, что командир роты еще не вернулся.

— До нашего возвращения ты остаешься старшим, — сказал он Розенберри. — Записывай все донесения, которые будут поступать по телефону. Срочные сразу же передавай дальше в батальон.

— Слушаюсь, сэр, — спокойным тоном сказал Розенберри.

— Поехали, Вири. Машина готова?

— Значит, старина Прюитт приказал долго жить?.. — сказал Вири, когда они уже ехали по дороге. — А может быть, это вовсе и но Прюитт?

— Не знаю. Скоро узнаем, ждать недолго. Это где-то здесь, на этом конце пустыря.

Больше он не проронил ни слова, пока они не приехали на место.

— Вон туда, — сказал он.