Отстающая (СИ)

В центральном помещении храма отсутствовал алтарь. Вместо него посреди залы, стены которой были испещрёны фресками с изображениями богопротивного толка, красовались огромные весы. От них исходило золотистое сияние, слепившее глаза, но Григор не мог отвести взгляда до тех пор, пока демон не взмахнул рукой. Клиган зажмурился, ощутив, что власть над телом возвратилась. Под закрытыми веками парил зелёный силуэт весов, будущий священник весь посинел от холода, и чуть не всхлипывал от страха. Он чувствовал, что сейчас произойдёт нечто такое, что ему вряд ли удастся стереть из памяти после. Однако Белиал не проявлял враждебных намерений, спокойно прохаживался возле весов, видимо, поджидая кого-то, и время от времени взглядывал на Григора бездонными, как колодцы, пустыми глазами. Неожиданно дверь в противоположном конце зала распахнулась, и оттуда вышли две фигуры нечеловеческих очертаний с мешками на спинах. Клиган не присматривался к ним, опасаясь за свой рассудок. Слова молитвы отрывочно вспыхивали в мозгу, не складываясь в целое, и будущий священник нервно дёрнулся, разглядев, что один из мешков шевелится. Фигуры скользнули обратно, оставив ношу у ног демона.

Григор громко вздохнул, когда Белиал наклонился и вытащил из неподвижного мешка первую голову. Лиза Бейлиш не была красавицей при жизни, но в смерти стала ещё отвратительнее. Её кожа напоминала гнилую квашеную капусту, белые глаза безумно выпучились в пространство, в волосах копошились черви. Клиган прижал руку ко рту, сдерживая рвотные позывы. В мыслях билась только одна фраза: «Господи, спаси и помилуй!» Демон улыбнулся снова и швырнул голову Лизы на ближайшую чашу весов. За ней последовали новые и новые, и сердце будущего священника замирало каждый раз, когда он узнавал, кому они принадлежали. Дрого. Якен. Маргери. Рамси. Эддард. Кейтилин. Арья. Джон. Роберт. Джейме. Отец Йорен. Григор разлепил полуобмороженные губы.

— Хватит!

Белиал мельком взглянул на него и поднял шевелящийся мешок. Там кто-то беспомощно барахтался, тихонько скуля. Слов Клиган не разобрал, и голос был незнакомый, хрипловатый, почти детский. Демон встряхнул мешок, существо в нём заворочалось, и будущий священник отчётливо услышал жалобную фразу:

— Помогите, я задыхаюсь!

— Видишь? — мягко промурлыкал Белиал. — Его я дам взамен. — Очарованию бархатного голоса невозможно было противиться.

— Кто там? — спросил Григор настойчиво, заставив себя не отводить взгляда.

— Тебе рано знать, — отозвался демон. — Догадайся, и ты его получишь.

— Как я могу догадаться? Я уверен, что не знаю этого человека!

Белиал выпустил из рук мешок, поставил на него ногу в тяжёлом сапоге и нагло усмехнулся. Мужчина внутри продолжал просить помощи и причитать сквозь слёзы.

— Я говорил не о его личности. — Демон пнул мешок, и пленник взвыл от боли — металлическая подковка прошлась по рёбрам. — Я говорил о его роли в мозаике бытия.

Он опять поднял мешок и бросил его на вторую чашу весов. Первая, наполненная мёртвыми головами, медленно приподнялась, и вскоре обе закачались на одном и том же расстоянии от пола.

— Догадывайся, бесстрашный праведник, — засмеялся Белиал. — Время поджимает, не так ли?

Клиган открыл глаза, часто дыша, и сразу схватился за телефон. Было шесть часов утра, на улице рассветало. Он знал, что больше не заснёт, и встал. Сон был тем знамением, которого Клиган так просил у Него. Оставалось только правильно истолковать увиденное. Но сначала я помолюсь. Будущий священник опустился на колени и принялся истово молиться, чтобы очиститься от скверны, запятнавшей его в причудливом видении.

***

Экзамены приближались. Санса была практически готова к сдаче и теперь старалась избегать Сандора, придумывая всяческие предлоги. Она больше не поднимала скользкую тему в разговорах с любовником. Петир тоже молчал об её проколе и, казалось, относился к ней по-прежнему. Наказание за опрометчивость девушка покорно стерпела, даже не попытавшись защититься — не видела смысла в сопротивлении. Санса думала, что всё кончено, и погрузилась в беспросветное уныние, видя, что исповедь ей не помогла. Она сама не сознавала, какую яростную надежду возлагала на это последнее средство. Тем большим потрясением для неё стала новость о том, что Григор слышал каждое слово и успел предпринять определённые шаги, чтобы помочь ей. Стыд окутал девушку с головы до ног, когда она вспомнила, каким подробным был её рассказ. И Григор всё слышал! Она краснела всякий раз при виде Клигана и не могла выдавить из себя простое приветствие…