Отставник 2

Шёл, не торопясь, высоко подняв голову. И не из-за обуреваемого гордыней, а старался как можно больше рассмотреть и запомнить особенности строения внешней обшивки сооружения, расположение шлюзовых камер, понять предназначение непонятных на первый взгляд выступающих надстроек. А когда прямо по ходу движения, на высоте полсотни метров, стала открываться створка, я чуть сбавил шаг и через несколько секунд увидел, что оттуда вылетает истребитель анторсов. Знакомый хищный силуэт, что приходилось видеть, бесшумно выплыл из шлюзовой камеры или, скорее всего, ангара и резко, с ускорением ушёл вверх. Пришлось даже задрать голову, но меня тут же настойчиво подтолкнули.

— Да, иду я, иду, черти! — огрызнулся в ответ.

Прошёл оставшиеся метры, поднялся по пандусу. Думал, часть солдат последуют за мной, но нет. Внутри меня ждал более малочисленный, но не менее грозный конвой. Возглавлял его истинно живой анторс. Он презрительно смотрел на меня, но я выдержал его взгляд. И отведя глаза, он разразился громкой тирадой. Из всего сказанного я только и понял, что сейчас меня куда-то поведут. Что выглядело вполне логично. Не зря же меня привели на объект, куда аборигенов, то есть землян, не допускают. Для нас — ставшими рабами есть отдельный технологический вход, куда взъезжают управляемые землянами грузовики и сваливают породу для переработки, но меня ввели через другой.

Меня вели длинными коридорами. Для себя отметил, что как-то не продумано у них тут в части обороны. При атаке прямые коридоры уязвимы. Стоит только зацепиться, захватить плацдарм, и всё. Можно развивать успех. Но как только на вместительном лифте, куда уместился весь конвой из десяти анторсов, мы поднялись на несколько этажей выше, то обстановка поменялась. Коридоры поменяли свою конфигурацию, стали не длинными, прямыми, а дугообразными со множеством ниш, а на потолке то и дело замечал стационарные турели активной обороны. Такую защиту просто так уже не взять. Изгибающийся, ломаный коридор не позволяет вести огонь на подавление, на дальние расстояния, а недостаточное пространство для концентрации достаточного числа атакующих не позволяло сосредоточить в относительно безопасном месте большое количество солдат.

«М-да, вот теперь понимаю, почему так сложно захватить такие заводы. Его проще уничтожить. И лучше издалека. Вот только и воздушное, и наземное прикрытие у этого объекта на порядок мощнее, чем прикрывало Москву. Но столице это не помогло».

Возле дверей остановились. Анторс произвёл некоторые манипуляции, за которыми я внимательно следил. Оказалось, он проходит стандартную идентификацию — проверка отпечатка пальцев и сетчатки глаз.

«Отпечаток пальцев можно подделать, отрубив конечность. Да и с глазами довольно просто. Сетчатка начинает отмирать через шесть часов после смерти тела», — отметил для себя уязвимость системы идентификации. «Хотя нет, — всплыл в сознании опыт Глена. — Это у человека через шесть часов, у анторсов через наши примерно два часа и идентификатор не распознаёт сетчатку глазного яблока».

Дверь с шипением отъехала в сторону и меня подтолкнули внутрь. От яркого искусственного освещения заслезились глаза. Я непроизвольно поморщился. Когда зрение нормализовалось, осмотрелся: большое, овальное помещение уставлено множеством, на мой взгляд, вычурной мебели. Непривычно яркое, белого спектра освещение, немного действовало на нервы, но я продолжал изучать обстановку. До сидевшего во главе массивного стола анторса, шагов двадцать, рядом с ним стоят пара анторс-клонов, да ещё с десяток истинно живых сидят по бокам стола.

«М-да, непростой тут истинно живой обитает. Вот только не добраться мне до него», — итог оценки ситуации мелькнул в сознании. Меня сопровождали двое старших клон-солдат, и их командир из числа истинно живых, и они не спускали с меня глаз. Контролировали каждое движение. Да и присутствующих слишком много, не потяну. Тут мой сопровождающий вытянулся в струнку и стал чётко говорить.

«Докладывает, что поймал шпиёна», — с ехидством подумал. Отдельные фразы мне были знакомы, но полная картина его доклада мне была непонятна. Вдруг из-за стола встал кто-то из истинно живых. Ярко-алая полоса на правом плече одежды мне что-то напоминала, но, когда он заговорил на довольно сносном русском языке, удивился и перестал вспоминать, что значит этот знак.

— Откуда ты, солдат? Где так долго скрывался? — говорил с красной полосой на плече.

— Отсюда. Недалеко здесь, вон там и прямо сейчас, — ответил быстро, говоря абракадабру, стараясь запутать переводчика, что мне, как понял, удалось. Он долго молчал, смотря мне в лицо, но переводить не спешил.

— У нас есть способы разговорить тебя, солдат. Не стоит погибать в мучениях. Отвечай! Ассано́ха ашшови́са! — после этих слов мне прилетел сильный удар по печени, я согнулся, у меня в глазах потемнело.

«Вот, черти, умеют бить. Лишь бы повреждение было не критичным, а то и вправду, сломаюсь», — думал, не торопясь подниматься с пола, а анторс продолжал.