Отстойник

В целом, конечно, может получиться и так, что все мы друг другу не враги. Эл ведь сам толком не знал, кто и зачем охотился за Айрин. Может, они хотят ее возвести в аццкие королевы красоты. А натянутые отношения с Хранителями несложно объяснить местными традициями. В конце концов, за последними определенно не ржавеет. Судя по количеству крови в заклинательном чертоге, этот их Мастер боя не стеснялся в выражениях, да и мы, не разобравшись, приняли их сторону и уже прикончили пятерых… Бах, бах – шестерых. Что ж ты, болезный, на меня выскакиваешь, да еще и ружье наставляешь? У меня ведь рефлексы, инстинкты и вообще, как Мик изысканно выразился, одиозная я личность.

Здоровущий бугай, вынырнувший со стороны чердака, не носил бронежилета и вообще предпочитал рэмбо-стайл, нацепив черный разгрузочный жилет прямо на голый торс. Дабл-теп разворотил ему грудь прежде, чем он успел довернуть свое длинномерное орудие, обе пули вышли со спины, насколько я их знаю, по пути соорудив в грудной клетке зачетный винегрет с потрохами. Вот потому сведущие люди и стараются меня не злить – газую я быстро и резко, а торможу медленно. Мне на этом основании три раза отказывали в выдаче водительских прав. Да и на четвертый выдали только по большому блату – специально попросился к парню, у которого я был, в свою очередь, инструктором по огневой подготовке. Нет, рука руку не моет, я ему как раз халявных зачетов не ставил – он просто разумно посчитал, что парня, который так стреляет, раздражать не следует.

Ружье, которое бедолага выронил, оказалось чудесной альтернативой моему забытому в спешке винчестеру – «Бенелли М3», в рекламных кампаниях его заученно обзывают «роллс-ройсом среди дробовиков». Ничего не знаю ни про какие роллс-ройсы, а ружье и правда достойное, у самого что-то такое есть там, дома. На прикладе сразу бросилась в глаза планка с шестью запасными патронами – непривычного бледно-желтого окраса, но, несомненно, подходящего двенадцатого калибра. Приберу я это ружье, если мой мертвый приятель не возражает: если предчувствие насчет этих странных желтых патронов меня не обманывает, с такой штукой в руках можно и вертолету высказывать свои пожелания. Побежал дальше наверх, по пути нащупал и скрутил шайбу управления режимами стрельбы в сторону ручной зарядки. Не будем полагаться на автоматику там, где можно передернуть по старинке. Хе-хе, это я смешно подумал, хоть в мировую копилку похабных афоризмов.

На чердаке было пусто, а бегать по нему взад-вперед, уворачиваясь от коробок, мне уже надоело. Будем надеяться, что это последний заход, по крайней мере, в таком неумеренном темпе. Дверь будочки вынес ударом плеча и тут же припал на колено, вскидывая ружье. Зря опасался, пилот не собирался отстреливать тому, кто прибежит, голову, он вообще был весь поглощен своими рычагами и тумблерами, то ли готовясь взлететь, то ли что еще… Короче, чтобы привлечь его внимание, я аккуратно выстрелил в ближайший к нему участок рамы, не имеющий очевидной смысловой нагрузки. Ух как шарахнуло! Дырка образовалась ровная и большая, обычный жакан, пожалуй, так не справился бы. Какие хорошие патроны, модные. Надо поближе познакомиться, чтобы знать.

Усатый дядька содрогнулся, обхватив голову руками, и опасливо ко мне поворотил свои здоровенные летные очки.

– Глуши мотор! – проорал я как мог, но едва ли был услышан за рокотом означенного мотора. Пришлось перейти на импровизированные жесты – удерживая правой рукой шотган, левой указал на винт и выразительно почикал себя по горлу. Чего тут, казалось бы, не понять? Но дядька затряс головой, словно бы отказывая. Это, право же, странно – когда я с ружьем, люди мне обычно стараются поддакивать, даже на эльфах, как давеча выяснилось, работает.

Пришлось, пригибаясь, чтобы не сбило с ног воздушным потоком, добежать до машины и вброситься в салон. Пилот не оказывал сопротивления, хотя на боку у него висела кобура, а рядом с собой я обнаружил небольшую оружейную пирамидку. Но и вырубать двигатель не торопился, задрал руки и зажмурился, вероятно ожидая грубости.

– Вырубай машину! – рявкнул я ему на ухо, содравши предварительно наушники.

– Не могу!

Вот тебе на. Как можно уметь летать, но не мочь выключить двигатель? Все норовят меня надуть, пользуясь моей честностью и неиспорченностью.

– Вырубай, тебе говорят! – Для убедительности я слегка треснул усача локтем в затылок, отчего его мотнуло вперед и шлепнуло лбом о приборную доску.

– Не могу! – завопил он с той же мажорностью, хорошо хоть ответно в морду не въехал. – Умру я тогда!

Вот еще новости. Какой-то он предубежденный.

– Фирзаил приказал!

На лицо дядьки живо вспрыгнула тень надежды.

– Сам Фирзаил? Так и приказал?!

– Так и приказал, а если не заглушишь, не то что умрешь – полный пинцет устрою!