Отстойник

– Что я им такое сделала? – задалась наконец-то Айрин самым глупым в мире вопросом. – Ну на хрена этим самым силам я? Я что, какая-то наследная принцесса? Да щаз-з-з! Я свое генеалогическое древо еще в школе рисовала… Ким Хонджип там был, правда… Так у него и без меня, полагаю, потомков – мама не горюй!

– Рекомендую не сушить голову, – посоветовал Мик и блаженно зевнул во всю пасть.

– Это почему? – нервно уточнила Айрин, заподозрив через полминуты, что продолжения не воспоследует.

– В высохшую голову есть трудно.

– Это типа ответ такой?

– А чего? Очень хороший ответ. Ну в самом деле, как ты собираешься отвечать на вопрос, который даже поставить невозможно? Зачем я (кто – я? Что во мне?) нужна им (кому – им? Каким местом нужна?)? Уж не для того ли, чтобы сделать (что?) в соответствии с (какими?) особенностями этого (этого?) мира (мира?..)? Задачки из сплошных неизвестных у нас только Мейсон хорошо решает – знай сокращает эти неизвестные, пока уцелевшие сами не начинают в чем угодно признаваться.

Что за врун. Было-то всего два раза. И то почти все оклемались. И вообще злить меня было не надо.

– Судя по рассказкам Эла, этот самый Отстойник – не такая уж тайна за семью печатями, – высказал я то, что назойливо мельтешило в моей голове вот уже некоторое время. – Какие-то гады сюда как на праздник таскаются, лодки забывают, да и с самого начала он что-то говорил про умеренный товарообмен. Стволы его опять же – вполне реальный «Таурус», семьсот баксов на импактгансе[5], а тут я чего-то не вижу даже заурядной ковбойской пушколавки. А почему мы, к примеру, в курсе этого дела только совершенно случайно?

– Зато по самые помидоры, – успокоил Мик. – Я бы поставил на то, что мы просто нелюбопытные. Про сам Ад, как ты наверняка слышал, с давних пор рассуждается. Все эти чудные истории про волшебников, зверей небывалых, ни в каких культурных слоях не отложившихся… Рогачи опять же.

– Чупакабры, значит, нет, – хлюпнул туфлями курсирующий вокруг Чарли. – Санты, значит, нет. А дьявол, значит, есть…

Мне припомнился Алонсо. Интересно, а как бы на этого парня подействовало объяснение, что его дьявол – и не дьявол вовсе, на самом деле дьяволы совсем другие, а это так, типа почтового клерка, только из другого штата… И вот отдельно любопытно: если дьявол таки тутошний, то бог тоже местного розлива, или это какая-то отдельная история?

– Может, и Санта есть, – возразил Мик мечтательно. – В этом Аду, как я погляжу, довольно просторно. Может, и эльфы есть, и «говорящие деревья», хотя я и у нас одно такое знаю, это миссис Хоксли, а может, даже среди суккубов найдется милая и покладистая тетка с буферами на зависть Айрин, и Мейсона отсюда придется выпинывать всеми силами хранительского корпуса.

Он недооценивает силу Мейсоновой невостребованности. В иной ситуации я как упрусь – Хранителям только ноги ломать.

– Чвиррррк!

Это еще что за новости? Хрен с ней, с содержательностью речи, но таких частот, от которых в ушах норовят прорасти волосы, я не потерплю ни от кого. Ну разве что она будет очень милая и покладистая… и молчаливая.

Исторгатель звука явился со стороны болота. Размером он был некрупен, по плечо Чарли, и вроде как безоружен, хотя из башки его торчала пара туповатых кривых рожек. Существо было обтянуто багрово-красной кожей, которая, пожалуй, при солнечном свете смотрелась бы кроваво-алой, перемещалось на козлиных ногах (мода у них тут на копыта), а жилистые и когтистые передние лапы держало перед грудью на манер знаменитого динозавра Ти-рекса из «Парка Юрского периода».

Е-мое! Да это же черт!

Черт повел скорбным костистым рылом, озирая наш пикничок, и снова чвиркнул, утвердив историческую славу своего племени как неприятного народца.

– Дайте ему пожрать, – завороженно прошептала Айрин. – Не видите, что ли, голодная зверюга.

– Чего ему дать-то? – Мик показательно похлопал себя по карманам. – Люлей разве что. Вали отсюда, краснорожий, тут самим хоть на паперть.

– Спугнешь же! – Айрин чувствительно пихнула его локтем под ребра.

– И чо? Хочешь подманить и домой взять? Мейсон уже разонравился?

Да-да, давайте подманим, и пусть возьмет. Мейсон на вольных хлебах мечтаний о суккубах задирает планку своих критериев все выше. Интересно, а есть малые рогачихи? Не уверен, что садистка-маньячка – лучший выбор, но если сравнивать с рассуждательницей на пустом месте, переливающейся мускульным изобилием…

Наверное, стоит признать за собой некоторые проблемы со вкусом. Или с восприятием действительности. Даже и не знаешь, что унизительнее. Как показывает практика, в таких случаях лучше всего сохранить морду чемоданом и замять смущение битьем первого попавшегося потерпевшего. Вот, к примеру, этого чертика.

– Утю-тю, – неуверенно высказался Чарли, отступая от черта подальше. – Он, это, как его… разумный, что ли?

– А ты? – полюбопытствовал фон.

– Я при исполнении. А этот щас как тяпнет!

– Если разумный?

– Если зубастый. На тебя поглядишь – и никаких предрассудков. Разумный там, не разумный… дубину бы побольше да разбег взять.