Отстойник (СИ)

Внезапно словно ухожу в водоворот, я бегу в жутком туннеле, сзади скачками несутся невероятные создания. Они как мумии, пальцы скрюченные, морды, в мерзких оскалах, глаза горят бешенством. Мне необходимо вырваться из тоннеля, там свет и спасение.

- Кирилл, сюда! - меня выдёргивает в какую-то комнату рыжеволосая женщина. Запираем дверь, баррикадируем стульями и столами, а в неё моментально начинаются ломиться, возникает щель, просовываются скрюченные пальцы.

- Врёшь! - злобно кричит женщина и режет ножом себе руку, подставляет под алые струи крови чёрный камень, облепленный доисторическими ракушками. Метаморфозы происходят стремительно, тело искажается, хрустят кости и на моих глазах она превращается в страшного крылатого ящера. Взмахивает крыльями, с яростным шипением бросается из комнаты. Раздаётся визг, скулёж, рычание, удары сотрясают тоннель, монстры разлетаются в стороны, вывороченные и истерзанные её острыми когтями.

- Бежим! - кричит уже прежняя рыжеволосая красавица.

Выбегаем из тоннеля - всё тонет в молочном сиянии, на прекрасных деревцах шныряют разноцветные птицы. В округе, как ни в чём не бывало, гуляет народ - спокойная публика, незнающая, что у них под боком, в мрачных недрах тоннелей, поселилась нечисть".

- Подъём! - в голове словно рванул фугас.

Подлетаю вместе со всеми. Между кроватями прохаживаются сержанты, энергично всех подгоняют.

- Строиться, воины!!!

Поспешно занимаем места в строю. Из кабинета вываливает прапорщик, старший сержант идёт к нему с докладом. Тот со скучающим видом выслушивает, идёт к нам, останавливается, сверлит взглядом из-под нависших бровей.

- Вещи сдать в каптёрку, там же подберёте себе форму, и в темпе! - его трубный голос вселяет страх. - Полвосьмого всем построиться на завтрак! - с этими словами он теряет к нам интерес, грузно переваливаясь с ноги на ногу, уходит в кабинет.

У каптёрки суета, нерусский парень, сержанты его называют не иначе как, Мурсал Асварович, принимает вещи и тут же выдаёт форму. Голова у него, как чугунный казан, брови густые и чёрные, тело крепкое, внушительные мышцы перекатываются под гимнастёркой. Он похож на боксёра, а может на борца, хотя нет, он точно боксёр, нос характерно расплющен.

Вот сейчас наденем форму, погоны голубые, пилотки задвинем на лоб и станем бравыми солдатами. Нас всех посещают одинаковые мысли, но не тут-то было, оказывается у всех без исключения форма не по размеру, следствие этому, несуразно болтается, вид комичный и жалкий. Смотрю в зеркало, но себе не нравлюсь, пугало пугалом, от отвращений хочется сплюнуть. Единственное отличие от всех, не стал брать ремень из кожзама, а одел кожаный - мой ночной трофей. Замечаю, у всех старослужащих, именно такие ремни. А так же, мне не достались новые сапоги, выдали, ушедшего на дембель. Эти сапожки мягкие, голенище гармошкой, каблуки высокие. Хоть в этом повезло!

Все кто приоделся, выходит на плац перед казармой. Кто-то нырнул в курилку, я же прогуливаюсь с видом стороннего наблюдателя.

Не проходит и минуты, ко мне подходят несколько старослужащих: - Не фига ж себе! Откуда ремень?

- "Дед" дал, - решил не входить в подробности.

- Раз "дед", ладно, носи, а сапоги разгладить, каблуки срезать! Понял, дух?

- Разглажу, срежу, - недовольно бурчу я.

- Бегом!!!

Остаток времени лихорадочно выглаживаю голенище утюгом, но складки, так любовно сделанные дембелем, не хотят разглаживаться.

Завтрак в столовой проходит в полном молчании. Каша мерзкая, приправленная комбижиром, мало кто её доел. Сержант посмеивается: - Что, воины, домашние пирожки ещё не переварили? Ничего, скоро будете её так жрать, как чёрную икру на бутерброде.

Зло косимся на него. Он же сытый и здоровый, кашу не ест, нехотя намазывает на хлеб масло, один раз куснул и кладёт в тарелку, наелся.

-Закончили приём пищи, строиться! - рявкает он.

Полк, в который я попал, оказался учебным, в нем готовят спецов по обслуживанию радиорелейных станций. Самолёты летают где-то далеко, их даже не видим, а мы оказались обычными связистами, правда, с голубыми погонами.

Каждый день гоняют: бег подтягивание, снова бег, отжимание от пола, качание пресса и прочее. Народ "сдыхает" от таких нагрузок, но мне наоборот их не хватает, даже начал полнеть.

В один из дней, набираюсь наглости, и иду к командиру роты. Это тот капитан с дерзкими усиками, что "купил" меня за бутылку водки.

- Разрешите, товарищ капитан!

Он отрывается от стола, смотрит на меня с удивлением: - Чего надо, рядовой Панкратьев?

Меня всегда коробит эта фамилия, но уже почти привык.

- Можно мне...

- Можно обосрат...я, - насмешливо перебивает он.

- Извините, разрешите обратиться? - поправляюсь я.

- Обращайся.

- Разрешите тренироваться индивидуально.

- Что так? - с интересом смотрит на меня.

-Жирею, нагрузок не хватает, - опускаю глаза в пол.

Он встает, подходит, смотрит в глаза. Как и прежде взгляд не отвожу: - Однако, - жуёт он губы, - все бойцы загибаются, а этот ... жиреет. Прапорщик Бондар! - крикнул старшину роты.