Отступник

Я не знал, что ему сказать, расхожие слова утешения «земля погибшим пухом» звучали бы надуманными и пустыми. Если быть полностью честным, наша взаимная разборка со «Свободой» в конечном счете шла на руку бандитам Йоги. Не будь этих так нравившихся Ремезову стычек, которые в последнее время начинали перерастать в полномасштабную войну, мы могли бы выбить уголовников со Свалки и прикрыть их концлагерь навсегда. Однако открытая война на три фронта (а третьим оставались мутанты, число которых все росло) была не под силу даже дисциплинированным и отлично экипированным людям Крылова. К этим людям я и сам принадлежал до недавних пор.

— Полежи пока, мне осмотреться нужно. И тихо лежи, не кричи, не бойся, я про тебя не забуду. Зовут-то как?

— Лунатик.

— А меня Моро. Все будет хорошо, брат. Говорят, лунатики живучие.

…Он почему-то не спросил, кто я и откуда, видимо, было ему уже все равно. Я же оставил парня на время и, стараясь в темноте не скатиться вниз, вскарабкался на самую высокую точку ближнего холма. Если смотреть оттуда, ночью Свалка кажется черным пространством, местами утыканным пятнами разведенных костров, кое-где — свечением аномальных пятен. Я постарался запомнить расположение каждого лагеря, чтобы при дальнейшем перемещении обходить их подальше. Лично я шестеркам Йоги сильно примелькался и в одиночку интересен не был, но Лунатика они сразу «загасили» бы как должника и беглого. Бросать его (по совести) не следовало, но и постоянно таскать за собой — тоже не следовало (по уму). Оставалось доставить парня туда, где ему помогут или по крайности не убьют…

— Эй, Лунатик!

Он, возможно, уже не дышат, потому что молчал. Пришлось еще раз искать с фонарем по кустам, оказалось, раненый был жив, и зрачки хорошо реагировали на свет, хотя выглядел он слабым и заторможенным.

— Ты чего не откликался?

— Так ты же не велел…

Он был прав в своей недоверчивости, хоть и заставил меня подергаться.

— Ладно, хорошо, что ты такой понятливый.

— Куда пойдем?

— К дядьке Яру.

— Далеко.

— Ничего, помаленьку.

Парень об этом не знал, но нам все равно было по пути, дядька Яр работал техником на базе Чехова и, на мой взгляд, оставался единственным вменяемым человеком в тамошней команде. Однако интерес представляла встреча вовсе не с Яром, а с Костей, моим прежним другом и бывшим врачом. Впрочем, как говорят, бывших врачей не существует.

Лунатика я поначалу нес на спине, потом тащил на куске брезента, подобранного среди мусора. Хотя парень и выглядел истощенным, весил все же немало, так что передвигались мы с черепашьей скоростью и до рассвета не успели скрыться со Свалки. Утро застало нас в какой-то дыре между растрескавшимися бетонными плитами. Рана Лунатика больше не кровоточила, хотя пульс у него был слабый, а руки — холодные. Ночью стимуляторы из аптечки спасли Лунатику жизнь, но без антибиотиков и хирурга он бы наверняка долго не протянул. Пока раненый дремал и постанывал во сне, я крутил рацию, слушая известные мне частоты. Картина получалась интересная. На частоте «Долга» в основном свистели помехи, но один раз я засек почти перекрытые ими и едва различимые позывные самого Крылова. Бандиты переговаривались в эфире, матерно упоминая сбежавших диггеров. Частота «одиночек» оказалась занята сумбурными сообщениями сразу нескольких сталкерских групп, а «свободовцы» этим утром непонятно почему соблюдали радиомолчание.

Вариантов у нас самих оставалось немного: или устроить дневку и передохнуть прямо тут, рискуя оказаться обнаруженными очередным патрулем Йоги, или выдвигаться в сторону Темной долины и, бесспорно, рисковать при этом тем же самым. Зона медлительных и слабых не любит. Если долго сидишь на одном месте, обязательно дождешься выброса. Последний выброс случился как раз позапрошлой ночью, в случае скорого его повторения шансов выжить на открытом месте у нас не оставалось.

— Привет, Моро.

Лунатик очнулся. Я тут же воспользовался этим и перетащил парня на брезент.

— Давай, я сам пойду, — попросил он.

— Не глупи. Тебя и на десять метров не хватит.

Зачем я тогда рисковал, его вытаскивая, наверное, трудно сказать. Помогать кому-то с риском для жизни, когда ты сам в дерьме по уши, в общем и целом глупо. Но я ввязался в это дело по тем же причинам, по каким людей берут на «слабо». Кто мне был этот Лунатик? Никто. Ни брат, ни друг и даже не знакомый. В сущности, на него мне было наплевать, просто, вылетев из «Долга», я пытался доказать себе и всему миру, что это несправедливо, и продолжать жить так, будто в «Долге» оставался. Но только не стоял за мною больше самый влиятельный клан Зоны, и не имел я на борьбу с нею и ее порядками ни сил, ни времени, ни, в сущности, даже причин.

Подтверждение этому обнаружилось очень скоро.

Прямо в нашу сторону двигались люди.