Отступник

Топливо всегда найдем, за него мы все умрем.
Если надо то сожжем, выжжем все кругом.
Вы спросите, есть ли дом?
Вам ответит каждый:
Дом мой на колесах в Пустоши родной.
Кетчеры устроили свой привал в частично оставшихся стенах развалин. Наверное, в древности здесь был завод или что-то еще промышленное. Повсюду торчали остатки арматур, сплетенных между собой, когда-то составляющих огромные металлические леса.
Насо Грей, монах-наставник, часто рассказывал мне о таких вот местах, о судах которые строились на таких заводах. Откуда он знал так много о древнем мире, еще до Погибели, я не знал. Сколько я не пытался спросить его об этом, он всегда говорил, что читал слишком много книг. Все учителя тоже много читали, но только он один, мог так интересно и подолгу рассказывать о том канувшем в древности мире.
Как же он называл это? Ах да «Ленинская кузница», судостроительный завод. Возможно это и не этот завод, спорить и доказывать что-то я не могу. Иногда мне казалось, что Насо Грей будто сам был в том мире, когда еще не было Пустоши. Наверное, мне хотелось представлять его таким. Насо Грей не был воином. Он не умел держать оружие в руках, но что-то в нем было загадочное. Такое, что заставляло смотреть на него с восторгом и слушать с умилением его истории. Я был его любимым учеником. Только со мной он мог так долго говорить о том мире, который утратило человечество.
Крики прекратились, гром музыки так же иссяк. К столбу, на котором я висел, направлялись три человека, двое рослые и третий как мальчишка. Три тени мелькали, едва освещаемые отсветами костра.
Знакомые все лица.
Сиротка, с трудом перебирая ногами, часто останавливался. Четырехствольное ружье норовило слезть с плеча, то и дело, побрякивая прикладом о землю. Колита и Голыш, шли в обнимку, пьяные и веселые, они бурно что-то обсуждали. Сиротка, стараясь их догнать, все же споткнулся о приклад и с грохотом растянулся, поднимая облако пыли. Тут же старшие кетчеры ответили громким, пронзительным хохотом.

– Не, ты погляди, Голыш. Наш Сиротка, и пить самогонку нормально не научился. А Грыз ему, мамми предлагает. Нет, малый, ты тут точно не выживешь. Тебе лучше будет назад в свой Арзамас топать. Там, у Тимерлана Гало своего под боком сидеть и прислуживать его величеству. – Колита, шатаясь, обернулся. В его руке была откупоренная фляжка. Он потряс ей и, убедившись, что внутри еще что-то плескается, с жадностью вылил в рот содержимое.

– Э, Колита, ты мне зубы не заговаривай! Чего к фляжке, как к родной, присосался? Оставь товарищу… – забормотал Голыш, понимая, что если вовремя не остановит напарника, тот от жадности выпьет последние остатки огненной воды, а жадный вожак Выдра, скорее всего, больше не выдаст и капельки.

– Все, держи. – Колита протянул фляжку Голышу и, стараясь не упасть, подошел к уже поднявшемуся Сиротке. Он взял его за шиворот, чуть приподнял и подтянул к себе, так что его заросшая щетиной морда с большим орлиным клювом уперлось в маленькое мальчишечье лицо.