Отступник

Капитан склонил голову, приветствуя обоих лордов, но лицо его было мрачнее тучи.

– Прошу простить меня, сэр, – сухо процедил он, – но могу я поинтересоваться, чем заслужил ваше недоверие?

– Недоверие? – Комин нахмурился.

– Не могу представить себе иной причины, по которой вы не пригласили меня на совещание с Брюсом и сенешалем.

– Уймись, Дунгал, – с раздражением бросил Комин. – Я не стал приглашать тебя, потому что ты не смог бы находиться в одной комнате с человеком, изуродовавшим тебя, не попытавшись отомстить.

Дунгал скривился, и левая рука его непроизвольно дернулась. Из рукава рубашки торчал обезображенный обрубок запястья, испещренный багровыми шрамами.

– Идемте, – сказал Комин и зашагал по двору замка к главному залу. – Нам нужно поговорить. Встреча прошла совсем не так, как планировалось.

Макдуалл пристроился рядом с ним.

– Брюс не пригласил вас участвовать в Королевском совете?

– Пригласил. Но не это было главной целью его приезда.

Завидев приближающихся лордов, привратник распахнул высокие двойные двери.

В главном зале в глаза прежде всего бросалось возвышение, рядом с которым на стене висел красный штандарт с гербом Джона Комина. Помещение с высоким потолком, под которым перекрещивались балки, было роскошно убрано гобеленами с изображениями глав клана нескольких последних веков. Один стоял за спиной короля, пока тот заверял печатью какой-то документ, второй склонялся перед троном в знак благодарности за пожалованные ему новые земли. Был здесь и дед Джона Комина, сражающийся бок о бок с королем Генрихом и молодым Эдуардом в битве при Льюисе. В каминах трещало и шипело пламя, и в большом зале уютно и сладко пахло дымком и свежей соломой, разбросанной по полу на зиму, – летний тростник был уже убран.

Слуги поспешно прибирали со стола тарелки и кубки, оставшиеся после совещания. Комин хриплым рыком разогнал их, после чего уселся во главе стола. Темный Комин тяжело опустился на скамью, рукавом смахнув на пол объедки. Дунгал Макдуалл устроился напротив, сумрачно оглядев стол, словно надеялся отыскать там следы своего врага.

Комин дождался, пока двери зала не закрылись с гулким стуком, после чего заговорил, посвящая Макдуалла в подробности переговоров и их неожиданный результат.

Капитан долго молчал, выложив на стол сжатую в кулак правую руку.

– Значит, Брюс намерен свергнуть короля Джона? – осведомился он негромким голосом, который вполне мог быть криком, если судить по силе чувств, прозвучавших в нем.

– Он давно уже метит на трон, – проворчал Темный Комин, – так что здесь нет особого секрета. Это честолюбивое стремление живет в его семье вот уже три поколения. Удивления достойно лишь подтверждение того, что все эти годы Брюс успешно обманывал своего английского господина, а теперь готовится объявить ему войну.

– Не нахожу здесь ничего удивительного, – возразил Комин. – Сукин сын столько раз вертелся по ветру, словно флюгер, что теперь уже невозможно сказать, в какую сторону он смотрит.

– И он действительно верит, что вы поможете ему в этом? – Макдуалл явно не мог поверить в происходящее.

– Сенешаль и этот проныра Ламбертон изо всех сил старались убедить меня, что подобный союз – в моих же собственных интересах. Если я поддержу Брюса в его борьбе за трон, то взамен получу манор Аннандейл и графство Каррик.

– Только в том случае, если он станет королем, – подчеркнул Темный Комин. – Помни, Джон, этот уговор ничего не стоит, если он не взойдет на трон. Он рассчитывает, что ты окажешь ему полную поддержку в этом предприятии – своими людьми, вассалами, родственниками и союзниками. – Граф покосился на Макдуалла. – И Лишенные Наследства тоже.

Макдуалл хрипло рассмеялся и поднялся со своего места.

– Не может же Брюс всерьез полагать, что мы пойдем на это!

Комин встретил его яростный взгляд.

– Полагаю, они сочли свое предложение настолько щедрым, что уверовали: я не смогу от него отказаться.

Мыслями он вновь вернулся к совещанию, к тому моменту, когда Джеймс Стюарт изложил условия. После того как миновало первое удивление, Комин посмотрел на Роберта Брюса. По выражению открытой неприязни у него на лице Комин понял, что предложение отдать родовые земли и титулы исходит не от него.

– Они даже не подозревают о том, что я сам вынашиваю планы взойти на трон. То есть свергнуть короля, – сухо добавил он, с вызовом глядя на капитана.

– Я скорее предпочту видеть на месте вашего дяди вас, сэр, чем тысячу Брюсов, – отозвался Макдуалл. Он вновь опустился на скамью, здоровой рукой пододвинул к себе один из оставшихся на столе кубков и доверху наполнил его вином. Рука его дрожала, и он пролил рубиновую жидкость на стол.

Темный Комин меж тем пристально вглядывался в своего родственника.

– Меня по-прежнему удивляет, что твой отец дал тебе свое благословение, Джон. Это противоречит всему, что до сих пор исповедовал клан Коминов, всему, чего добились наши предки. Мы – создатели королей, но не короли.