Отступник

Вот уже почти два столетия мужчины из клана Найалла управляли собором, утверждая, что право повелевать епархией, равно как и распоряжаться ее богатствами и податями в виде лошадей и коров, поставляемых местными крестьянами, досталось им по наследству. Но очень немногие из них заслужили духовный сан епископа или же были посвящены в него в Риме. В большинстве своем они оставались самыми обычными женатыми прихожанами, чьи руки привыкли держать оружие, а не Священное Писание; это были люди, склонные к корыстолюбию, похоти и насилию, и их власть над Святым престолом Ирландии была сущим проклятием в глазах Церкви.

Но Келлах сумел выкорчевать семя зла. Представитель клана, но при этом – истинный избранник Божий и последовательный реформатор, он провозгласил Малахию своим преемником. Однако после смерти Келлаха Найалл и другие члены семьи пренебрегли его указом и не пустили Малахию в город. И тогда он пришел взять то, что принадлежало ему по праву; сначала – с армией, что вылилось в кровопролитие, а теперь – в одиночку, с десятью сундуками, набитыми золотом. Плата была высокой, но игра стоила свеч.

Малахия остановился перед Найаллом, спрашивая себя, как лоно, породившее такого святого человека, как Келлах, смогло произвести на свет и столь грубое животное? «Каин и Авель», – мелькнула у него мысль.

– Он внутри?

– Как только я получу то, что причитается мне, можешь взять его себе, – последовал оскорбительный ответ.

– Мои братья доставили плату.

Найалл резко взмахнул рукой и приказал двум своим людям:

– Сходите и проверьте.

Осторожно обойдя архиепископа, те побежали к повозке.

Малахия молча стоял в ожидании, пока люди Найалла осматривали сундуки. Совсем немного лун тому назад ирландцы предпочитали натуральный обмен – товары и скот. Но бродяги викинги положили этому конец, когда привезли с собой проклятое серебро. И сейчас достоинство человека все чаще измерялось количеством презренного металла, коим он обладал, а не крепостью его веры.

Покончив со своей задачей, мужчины поспешно поднялись обратно на вершину холма. Оба улыбались во весь рот.

– Все на месте, – доложил один из них Найаллу. – Все десять сундуков.

Найалл перевел взгляд на Малахию и широким издевательским жестом пригласил его войти в собор.

– Прошу вас, ваше преосвященство, – пророкотал он, произнеся титул так, словно хотел выплюнуть его.