Отступник - драма Федора Раскольникова

Вскоре в "Крестах" был отменен режим одиночного заключения, открыты двери всех камер, их запирали лишь на ночь. Свведением режима открытых дверей тюрьма превратилась в гудящий с утра до позднего вечера политический клуб.

Раскольников встречался с Троцким каждый день, обычно в его камере. Троцкий редко выходил из своей камеры, с утра до вечера просиживая за столом, строчил фельетоны для партийных газет, много читал. Раскольников бывал у него по вечерам, в сумеречное время, когда работать уже невозможно, а электричество в тюрьме еще не зажигалось. В эти часы они обменивались новостями, почерпнутыми из газет и переписки.

Связь с волей Троцкий поддерживал через жену Наталью и сестру Ольгу, жену Каменева, посещавших его попеременно. Через них он получал от друзей из разных партийных организаций Петрограда и из ЦК для ознакомления протоколы заседаний, копии постановлений, в том числе и секретных, которые позволяли ему быть в курсе всех событий внутрипартийной жизни.

В двадцатых числах августа, в дни прорыва немецких войск на Рижском фронте, Троцкий получил из ЦК пакет с текстом анонимной прокламации по поводу этих событий и странной просьбой срочно обсудить текст в среде узников-большевиков и вынести решение, можно ли его издать. При этом предполагалось издание нелегальное, поскольку по своему содержанию листок для легальной печати не годился. Нужно было также предложить, в случае, если решено будет издать листок, как его подписать, чтобы было ясно, что авторство принадлежит большевикам, хотя и действующим вне рамок легальной большевистской партии. Пробежав глазами текст, передавая листок Раскольникову, Троцкий уверенно заявил:

- Очередная причуда Ильича. Он написал текст. Не лучшее его произведение, с длиннотами и повторами, но вреда не будет, если его издать. Подписать можно просто: "Группа большевиков". И все. Впрочем, как решат товарищи.

Немедленно пустили листок по камерам для чтения и обсуждения. Затем передали в другой корпус тюрьмы.

Большинство высказалось в духе Троцкого. Текст вязкий, растянут, не для прокламации, но содержание вполне удовлетворительное. Временное правительство обвинялось в умышленном затягивании войны, и в качестве меры, единственно способной покончить с войной, предлагалось: свергнуть Временное правительство, заменить его рабочим правительством. Это была ленинская постановка вопроса, и большинство твердо высказалось за издание листка.

Против издания выступили умеренные, каменевцы. Но их оказалось немного, и фигуры неважные (сам Каменев к этому времени уже был выпущен из тюрьмы), и об их мнении даже не упомянули в сопроводительном письме на волю, отсылая листок.

Через день пришло сообщение, что в ЦК большинством голосов рассудили воздержаться от издания листка, найдя его текст провокационным.

Удивленный Раскольников поспешил к Троцкому.

- Чему вы удивляетесь? - насмешливо поблескивая стеклышками пенсне, спросил Троцкий. - В ЦК теперь, как в почтенном барском доме в отсутствие барина, хозяйничают повара да кучера. В роли управляющего мой любезный зять. Муранов, Милютин, Урицкий ему в рот смотрят. Дзержинский? До сих пор никак не может определиться. Грузин или осетин с трудно запоминаемой фамилией, именующий себя Сталиным? У этого никогда не замечалось никаких твердых убеждений, кстати, и никаких моральных принципов, тип чисто уголовный. Единственный ленинец Яков Свердлов, но он новичок в этой компании. Ничего, скоро все изменится. Приедет барин, барин всех рассудит. Скажите мне лучше, что вы думаете о генерале Корнилове? - перевел разговор Троцкий.

Спросил он о генерале Корнилове не случайно, в эти дни имя верховного главнокомандующего не сходило со страниц газет. С его именем связывались надежды благонамеренной части русского общества на восстановление порядка в стране и в армии. Генерал Корнилов предлагал крутые меры для обуздания хаоса в стране: покончить с двоевластием - главной причиной политической нестабильности в стране, ограничив активность Советов, ввести военный режим на заводах и фабриках, в армии вернуть начальникам полноту их прав, восстановить смертную казнь на фронте для дезертиров. Газеты много внимания уделяли переговорам, которые вел он с главой Временного правительства Керенским, при посредничестве бывшего террориста эсера Савинкова, соединявшего Ставку верховного главнокомандующего с Зимним дворцом. Строились всевозможные предположения о характере этих переговоров. Поговаривали о возможной диктатуре этих трех деятелей - военном триумвирате.

- О генерале Корнилове я знаю то, что пишут газеты, - ответил Раскольников. - У меня сложилось мнение, что он лихой кавалерист, солдафон и монархист, как все старорежимные генералы. Предлагаемые им меры контрреволюционны уже по одному тому, что отдают реставрацией…