Отступники

— Он отказал мне в добавке! — мерзко засмеялся Кид, почесывая оголенное пузо, покрытое черным густым курчавым волосом.

Родрик подскочил со своего места. Его кулаки непроизвольно сжались. Он был готов убить. И понимание этого резко охладило его пыл. Кассель попытался уладить все миром.

— Я уже говорил тебе, что не пытался издеваться над слабыми…

— А они все тут слабаки! — Кид обвел взглядом притихшую столовую. — Твой Грин шавка, слабосильная и слабовольная, Пот всего лишь твоя послушная овечка, а остальное сброд, с которым и говорить-то стыдно. Остаешься из сильных только ты, Кассель. Только мы здесь вдвоем можем научить это стадо чему-нибудь. Только ты и я волки! Они же овцы на заклание!

— Двум волкам в одной стае не жить! — прошипел, сгорая от злости Родрик. Все внутри него кипело. Так зол он не был, даже когда Лиана предала его, написав донос в Инквизицию.

— Хорошо, что ты это сам понимаешь! — усмехнулся Кид, и бросился резко вперед, нанося удар в лицо Касселю. Несмотря на свой огромный рост и габариты, он был ловок и поразительно быстр. Родрик еле успел убрать голову из-под его огромного пудового кулака в сторону. Качнулся всем корпусом и попытался выполнить подсечку, но нога мазнула по пустому пространству. Кид уже был у него за спиной, пнув ногой куда-то под копчик. Родрик полетел через всю комнату, ударился больно рукой о стену, но встал, рыча от ненависти и злости.

— Я убью тебя! — проревел он, бросая тело слепо вперед. Гнев застлал ему разум, он летел вперед совершенно бессмысленно, понимая, что бежит навстречу своей гибели. Кид ловко перехватил его занесенную для удара руку, повернул к себе спиной. Откуда-то в его руке блеснуло тонкое, как шило, остро заточенное лезвие. Это конец, мелькнула в голове предательская мысль, но за спиной его раздался над ухом глухой стук. Руки Кида ослабили хватку, а он сам медленно сполз на пол. Глаза его закатились, а на лысой голове прямо на плеши текла кровь. Над павшим здоровяком стоял Пот с разбитой табуреткой в руках. Следом за этим началась свара., куча-мала, где один бил другого, не зная зачем и почему это делает. Этот кавардак остановил лишь Шлифан, который несколькими ударами кнута, разогнал особо драчливых.

— Это что еще такое? — заорал он. — Вы свиньи! Нелюди! Жрать не хотите? Силу некуда девать? Так я вам объясню, куда ее девать! Вместо ужина сегодня лишняя смена!

Все понуро замолчали. Грин тяжело вздохнул, утирая разбитый нос. Пот недовольно нахмурился, а Родрик подумал, что Кида все-таки надо было убить для своего спокойствия. Уж такого он точно Касселю простить не сможет.

— По норам, крысы! — кнут Шлифана громко щелкнул в наступившей тишине. — По норам я сказал! Вам еще вечером в ад за алмазами лезть!

Особо нерадивых или медленных он погонял кнутом. Несколько раз ощутимо досталось и Поту с Родриком, тащивших на закорках старика, избитого Кидом. Уже у своей камеры Пот неожиданно спохватился:

— А где Грин?

Родрик огляделся по сторонам, но их товарища нигде не было видно.

— Думаю, что он не такой дурак, чтобы остаться внизу наедине с Кидом, — ответил он, входя в сырую комнатушку.

Пот усмехнулся, но все-таки еще раз оглядел лестницу. Никого не было.

— Ты понимаешь, что Кид, этого так просто не оставит? — спросил он, закрывая за собой дверь. Так хотя бы создавалась иллюзия тепла и домашнего очага. Маленькая лампочка под самым потолком, забранная решеткой еле светилась, мешая разглядеть собеседника. Кассель лежал на нарах, закинув руки за голову, мысленно проверяя свой организм. Ничего ли в нем не поломалось во время стычки с Кидом, но нет, все вроде бы цело, только плечо ныло.

— Понимаю, Пот! У нашего королька очень болезненное самолюбие. И к тому же, не думаю, что он забыл от кого получил табуреткой по голове… — они тихо засмеялись.

Дверь скрипнула, прервав их смех. На пороге стоял Грин. Он где-то умылся. Да и выглядел немного бодрее, чем во время схватке в большой зале.

— Где ты был? — спросил его Пот на правах старого друга. На секунду им с Родриком показалось, что Грин замялся, не зная, что ответить, но всего лишь на секунд.

— Меня Шлифан заставил прибраться в столовой…

Он лег на свое место и стал смотреть в потолок. Родрик поймал удивленный взгляд Пота, но глазами показал, чтобы он друга не трогал. Пускай полежит, отдохнет. У Касселя в голове звучали его надрывные слова о тех условиях, в которых им приходится выживать и что он лучше выбрал бы смерть, чем такую жизнь. У каждого человека есть предел прочности, когда он ломается под грузом внешних обстоятельств. У всех он разный. Родрик боялся, что такой предел у Грина уже наступил.

— Надо немного вздремнуть, — как можно беспечнее сказал он, повернувшись спиной к друзьям. — Если слова Шлифана о дополнительной смене правда, то нам понадобятся силы. Пот согласно что-то буркнул, и через минуту по всей камере раздавался его молодой могучий храп. Грин ворочался на одном месте и никак не мог уснуть, мешал Родрику.