Отступники

— Видите ли, на данный момент выбраться из этой башни можно только одним способом, — говорил Вохрас, расхаживая по комнате. Он словно прощался с ней. Ностальгически просматривал старые записи, поправлял фигурки из дерева и сдувал пыль с картин написанных чем-то бурым и потрескавшимся. Потом начал собирать часть в небольшую кожаную сумку. — Я отыскал его сразу, как только научился покидать тело. Это пружинная катапульта, рассчитанная на одного человека. Конструкция одноразовая. Если б мы смогли отыскать его раньше, то, возможно кто-то из нас смог бы вырваться наружу и потом прийти сюда с подкреплением. Хотя… Кого же я обманываю. Сначала они перебили бы друг друга за право выбраться, а потом спасшийся просто забился бы в самую глубокую крысиную нору и… Вот вам яркий пример человечности маггов, сэр Престон, мы такие же как вы! Скажем нет дискриминации по маггическому признаку! — Вохрас неприятно рассмеялся.

Я смутно понимал, что уже начало происходить что-то неладное. Я не мог сказать, в какой момент это произошло, и был ли у этого события свой «момент». Меня мотнуло в сторону, как это бывает, когда кто-то запускает кулаки по касательной с твоим подбородком.

Я сидел на полу. Престон крутился возле мутного зеркала. Напрягал мускулы. Тщательно осмотрел оскаленные зубы.

— Отлично, — сказал он удовлетворенно.

Я не мог не согласиться. Я всегда гордился своим телом и состоянием зубов.

— Болеешь чем-нибудь серьезным? — спросил у меня Престон. — Эх, если бы не эта рана.

— Нет, — ответил я, озираясь по сторонам.

Сознание мое трепетало, его сносило в сторону как простынь, надутую ветром. Я повалился назад и ударился головой. Тьма поднялась легким облаком и затянула последнюю картинку: Рем прыгает на Престона, размахнувшись железным кулаком.

Что-то сухо щелкнуло, затрещало, сухолюд гаркнул и затих.

— Мне, правда, жаль, что пришлось так с вами поступить, мистер Рем, сэр Престон. Но у меня большие жизненные планы. А с таким телом, куда бы я подался? Меня бы тут же засекли Мудрейшие и засадили в банку. Все время пришлось прятаться, скрывать себя под масками и свободной одеждой. Коротать дни и пережидать ночи в какой-нибудь башне наподобие этой! Поверьте, это мало отличалось бы от того, чем я занимался последние четыреста нерестов. Я давно уже искренне ненавижу маггию! Она мне осточертела так, как может осточертеть сапожнику обувь! Ботиночки, сапожки, туфельки, сандалии, босоножки, калоши, мокасины… Хватит! Я больше никогда не хочу слышать ее, видеть ее и говорить о ней! Я хочу быть обычным человеком со столичной внешностью и парочкой планов как сколотить себе состояние. О, у меня их вовсе не парочка! У меня было достаточно времени, чтобы придумать, как обчистить весь авторитет! Секретами сильных полниться моя память. Да, вы все поняли правильно: моя сила переходит к вам, вместе с моим телом. Однако же я советую вам не злоупотреблять ей, потому что вы не знаете, как ее контролировать. А теперь, прощайте. Возможно вам удастся найти отсюда свой выход. Когда-нибудь. Мистер Рем вряд ли выживет, а вот вы сэр Престон. Прощайте.

* * *

— Румрууу!

Алиот расправил плавники и взмахнул хвостом. Он чувствовал, что икра в его утробе уже дозревает. Скоро он сорвется с орбиты Мира и полетит в мягкую, приятно холодящую мглу космоса, чтобы отложить гроздь своего наследия в Великое Гнездовье.

Так поступали до него миллионы светозверей и он не собирался изобретать велосипед. В конце концов, если бы у него были другие планы, его тут же потеснили более преданные делу сородичи.

Жизненная доктрина светозверей проста. Они всеядны и поглощают огромное количество органической пищи. Разумеется, для того, чтобы эта пища появилась, необходимы свет и тепло. Светозвери ищут планеты, на которых возможно зарождение еды и берутся за дело. Освещают и согревают, вращаясь вокруг планеты. А потом, при помощи самостоятельных органов пищеварения, напоминающих кожистые мешки с крыльями и щупальцами (довольно быстрых, сильных и ловких для кожистых мешков с щупальцами) собирают часть того, что выросло и начало ползать, летать и ходить. Людишки с почтением относятся к этим небесным собирателям, называют их жнецами.

Попасть под испражнения светоча всегда считалось большой удачей и верной приметой грядущих благ. И в это сложно не поверить, когда понимаешь, что разумная жизнь и повылазившее на ней бородавки культуры, это всего лишь последствия чьего-то пищеварения.

Размеры всякого светозверя таковы, что, находясь в мезосфере, он достаточно согревает родной мир, постоянно курсируя вдоль его меридианов. Обычно не больше пяти километров в холке. Случается, довольно редко, но наблюдаемо в космических масштабах, что светозверь вырастает до таких размеров, что становиться супериором, и тогда планета начинает вращаться вокруг него. Понятно, что супериору нужно больше одной планеты для прокорма: он ловит от трех до двадцати миров и заселяет их все.

Как происходит заселение?