Отступники Эскулапа

– Да так… есть тут у меня одно подозрение. Видите ли, зона вероятного очага возгорания несколько странная. Не так это должно выглядеть при обычном пожаре. У меня складывается впечатление, что здесь мог быть применен какой-то катализатор горения. Это, правда, только лишь моё предположение, но если оно окажется верным, то нельзя исключать и умышленный поджог. Понимаете, к чему я клоню?

Озадаченный участковый непроизвольно поднял руку и, сдвинув набок форменную фуражку, принялся чесать темечко.

– Да… вы, конечно, меня озадачили, товарищ капитан. Спасибо за информацию – будем разбираться, – поблагодарил он Стрелкина.

Теперь настала очередь удивляться Олесе Сергеевна. Такого поворота событий она никак не ожидала.

«Кто-то убил старика Разина, приёмного отца недавно погибшего Дмитрия Ивановича… Вот это да! – подумала Киряк. – А что ещё более удивительно: тот накануне отвёз Хельгу Генриховну к… главному подозреваемому. Прямо замкнутый круг какой-то!.. Вероятно, я чего-то не знаю или не понимаю. И главное, зачем Петерсон ездила в деревню к Ланге? Ведь, насколько я помню из разговора с Осиповой, все вопросы в отношении свадьбы уже были улажены. Что же это за срочная необходимость такая? Для чего ей ехать в такую даль, если всё можно спокойно обсудить в городе?»

– Послушайте, товарищ старший лейтенант, я хотела бы вас расспросить об одном человеке. Его зовут Рудольф Яковлевич Ланге. Вы его знаете? – решила она воспользоваться моментом.

– Конечно же, знаю. Даже очень хорошо… Его дом третий отсюда в сторону леса. Он его купил лет так пять назад. Очень, знаете, интересный человек этот Рудольф Яковлевич, необычайно разносторонне развитый старик. К нему тут все местные бабки за советами по растениеводству ходят, хотя сами, можно так сказать, выросли на огородах. Лично мне он смог за два часа отремонтировать милицейский уазик, хотя я сам с этим ржавым корытом полдня провозился. Как говорится, человек с золотыми руками. А вдобавок ещё и врач, и ученый, в мединституте сколько лет преподавал… – стал перечислять достоинства Ланге участковый. – Тут два года назад с ним один любопытный случай приключился – это, правда, уже по моей части. Прибыл к местной жительнице, пенсионерке Сидоровой, из мест, не столь отдаленных, родной внук – Ванька Трёхин. И поначалу этот паскудник стал безобразничать и местных третировать. Ну, вы понимаете, бывший зек он и есть зек. Так вот, Ланге с ним всего одну беседу провёл, и Ванька буквально на следующий день собрал пожитки и покинул расположение деревни в неизвестном направлении. Правда, пришлось ему по дороге ещё и в Комаричскую ЦРБ заехать да гипс на руку наложить. А так – ничего, ко мне не заходил, заявления не писал. Всё тихо, мирно.

Произнеся это, Мельников усмехнулся и расправил пальцами свои пышные усы.

«А кто бы сомневался…» – подумала Киряк и задала ещё один вопрос.

– А когда вы его видели в последний раз?

– Да, сегодня утром и видел. Я как раз к восьми часам в деревню приехал, чтобы опрос местного населения по поводу пожара провести, а он навстречу на своём «Москвиче» выруливал. Ещё рукой мне так, знаете, приветственно, помахал, – доложил подробности милиционер, тут же наглядно это продемонстрировав.

– А он был в машине один или с кем-то ещё?

– Один… Точно один, – категорично заявил участковый.

На этом местный представитель власти беседу завершил и распрощался, сославшись на ограниченность во времени в связи с большим количеством текущих дел. А троица, решив на этом завершить своё деревенское турне, отправилась обратно в Комаричи.

Правда, на обратном пути, Олеся Сергеевна попросила завести её в местную районную больницу: она хотела, по возможности, переговорить со старухой Разиной.

Вместе с ней вызвался идти и доктор Сонин. Она не возражала, и потому вскоре они уже были в терапевтическом отделении, в состав которого входили, в том числе, и неврологические койки. Переговорив с дежурным врачом, они с прискорбием узнали, что поступившая накануне в тяжёлом состоянии пациентка Разина Вера Николаевна этой же ночью скончалась.

«Получается, что теперь все ниточки, связывающие Рудольфа Ланге с его тёмным прошлым, оборвались. Что ж, раз уж я подозреваю, что он является военным преступником, то теперь расследование в любом случае выходит из зоны юрисдикции уголовного розыска… Тогда чего же я медлю? Конечно же, нужно было уже давно обратиться к моему старому знакомому, старшему следователю областной прокуратуры Ермолаеву!.. Константин Львович – это не Шереметьев, уж он точно мне поверит и заинтересуется этим делом, – перестала терзаться сомнениями Киряк. – Правда – она главнее!»

Теперь она знала наверняка, что именно так и поступит, как только вернется обратно в город.

Глава 29

Наступил понедельник.

Уже с девяти часов утра капитан уголовного розыска терпеливо сидела около кабинета старшего следователя областной прокуратуры – Константина Львовича Ермолаева. И как только появилась первая возможность попасть внутрь, медлить она не стала. Постучавшись, Олеся Сергеевна уверенно шагнула в прокурорский кабинет.