Отступница

Мешок все-таки развязался, явив на свет божий остроклювую башку, украшенную мясистым гребешком и злющими коричневыми глазками. Решив ковать железо пока горячо, та, не долго думая, вцепилась Эммануилу в палец, издавая при этом сдавленные нечленораздельные звуки. Заорав, ангел выпустил мешок и отчаянно замахал рукой, тщетно пытаясь стряхнуть обезумевшую «еду». Птица тоже не сдавалась, намертво зависнув на потрепанной конечности и параллельно лихорадочно дергаясь внутри мешка, стараясь его сбросить.

Как я не старалась принять сочувственное выражение лица — мне едва удавалось скрыть улыбку. А вот Волтивера, похоже, вся эта ситуация стала сильно раздражать…

Он с минуту бесстрастно наблюдал за горестными метаниями ангела по всему берегу, пока тот в очередной раз не пробежал мимо него. Мужчина тяжело вздохнул и вдруг, резко подавшись вперед, схватил одной рукой Эммануила за запястье, а другой коротко ударил птицу по голове.

«Еда», выпучив глаза и онемев от такой наглости, раскрыла клюв, отпуская добычу, и плюхнулась на землю. Освободившись, впрочем, в полете из мешка наполовину и теперь успешно выбравшись наружу окончательно.

Явно с большим трудом удержавшись от того, чтобы дать затрещину еще и ангелу, Волтивер также стремительно отступил назад:

— Петух, — мрачно констатировал он, поворачиваясь к отскочившему в сторону Эммануилу, нежно прижимающему к груди «подбитую» руку. — И он тебя запомнил.

Представитель куриного рода, дабы никто не сомневался в его серьезных намерениях, тоже повернулся к ангелу, вперился в него ненавидящим взглядом и пару раз гребанул когтистой лапой по траве.

Эммануил вздрогнул и неубедительно махнул здоровой рукой в сторону птицы:

— Да что он мне сделает-то… А ну кыш…

Завидев перед собой неклеванную конечность, да еще так призывно машущую у него перед глазами, петух воспринял это как знак свыше и медленно, но верно, набирая скорость пошел в лобовую атаку.

— Кыш!!! Кы-ы-ы-ш!!! — истерично заорал ангел, в последний момент уворачиваясь от разъяренной птицы. Однако неудача лишь предала петуху задора, испытав небывалый прилив которого, птица погнала Эммануила по кругу, изредка подпрыгивая вверх и выдергивая лапами перья из крылатой спины жертвы.

Мы с Волтивером оказались в центре «состязательной» площадки и теперь наблюдали за «птичьими» боями, так сказать, из самой гущи событий, едва успевая уворачиваться от лап петуха, в порыве размахивающего ими как попало.

Петух однозначно лидировал, земля вокруг нас медленно покрывалась белыми перьями, Эммануил нарезал двадцатый круг, проклиная на все лады несговорчивую птицу.

— Волтивер! — позвала я, тщетно пытаясь переорать охрипшим голосом гам, издаваемый пернатыми соперниками.

— Что? — как ни странно Волтивер услышал меня прекрасно и даже повернул ко мне голову, одновременно отшатываясь от когтистой лапы, а следующую секунду выдергивая из-под нее и меня.

— Сделай что-нибудь. Ведь он же сейчас все перья Эммануилу выдернет!

— Одного раза было более чем достаточно! Он сам эту птицу притащил — вот пусть сам и расхлебывает теперь…

— Ну что тебе — жалко что ли! Он с ней не справится, ты же видишь!

Эммануил, наконец, вырвался из круга и побежал по направлению к озеру, тщетно взмахивая изрядно поредевшими крыльями. Петух не отставал.

— Справится, — спокойно отозвался Волтивер. — Если ему не мешать.

Представитель куриного рода издал победоносный вопль и последним прыжком загнал несчастного ангела в воду по колено. Сам петух, впрочем, лезть в озеро не стал, гордо прохаживаясь вдоль берега и, изредка побрасывая вверх перья противника.

— Эммануил… — позвала я, обращаясь к побежденной стороне. Ангел не ответил, затравленно глядя на птицу и меленько вздрагивая остатками крыльев.

— Волтивер… — темноволосый также не обратил на меня никакого внимания.

— Ах, так! — разъярилась я. — Ну ладно!

Подняв с земли первую попавшуюся палку, я мрачно поковыляла в сторону петуха. Увидев такое дело, пернатый гад подбоченился, мигом приняв «боевую» стойку и прошил меня взглядом. Я вздрогнула, но на попятную не пошла, лишь поудобнее перехватила импровизированную дубину…

Мы сделали пару выпадов в сторону друг друга. Я безуспешно, петух — оставив у меня на предплечье три глубоких царапины, а затем как-то незаметно перешли в нападение-убегание, причем сомнительная честь быть убегающей стороной была предоставлена мне.

Наворачивая третий круг и безрезультатно размахивая палкой, я искренне посочувствовала Эммануилу (в данный момент во всю агитирующему меня бежать скорее в воду), обозлилась на Волтивера (молча и бесстрастно взирающего на нашу возню) и возрадовалась отсутствию на своей спине крыльев.

Однако, мое здоровье, вернее его отсутствие, никак не способствовало продолжительным забегам. Кругу на десятом в глазах резко потемнело, тело стало ватным и я, помимо воли, отчетливо увидела приближение земли к своему лицу. Но встретится нам, как ни странно не пришлось, потому как я зависла над оной сантиметрах в двадцати, параллельно ощущая, как кто-то довольно больно схватил меня за талию и плечи.