Отсутствие Анны

Почему-то она не сомневалась, что теперь найдет «Волхва», и действительно нашла – почти сразу, на второй полке сверху. Темно-зеленый корешок был зажат между двумя альбомами с репродукциями, Босхом и Дали. Альбомы тоже были темно-зелеными. Может быть, поэтому она не разглядела его, когда пришла обыскивать Анину комнату еще тогда, когда к ней смущенно обратилась коллега.

Она села на ковер, облокотилась спиной на край Аниной кровати – ничьей, ничьей, пустой – и открыла книгу на первой странице. Начало было обманчиво простым и даже скучноватым, но Марина не в первый раз бралась за эту книгу. В прошлый раз она бросила чтение где-то на моменте появления на греческом острове импровизированного театра, устроенного безумцем, хозяином виллы… В этот раз она решила, что дочитает книгу до конца.

Что вообще это был за список? Некоторые из этих книг Аня уже точно читала. Подборка любимых книг? Возможно, для блога – вот только Аня не вела блог. Строго говоря, Марина не могла знать этого наверняка, но так утверждали и в полиции. Страницы пропавших в социальных сетях похожи на мемориалы, разукрашенные слезами, молитвами, пожеланиями. Единственная Анина страница с темной фигурой на фоне леса вместо аватарки («Крик о помощи», – с явным осуждением заметила девица с татуировкой, называющая себя психологом) почти пуста.

Что бы ни значил этот список, Марина решила его прочесть. Список-связь, список… Завещание? От одной этой мысли ее замутило, и пришлось опереться о пол обеими ладонями, ловя равновесие, связь с миром вокруг.

На этот раз она не дочитала до сумасшедшего хозяина виллы, до театра. В реплике Алисон: «Разве ты не чувствуешь, как в тебе что-то схватывается и уже никогда не изменится?» – она заметила обведенную черным, возможно, карандашом для глаз, букву «а» в слове «схватывается». Самое начало истории.

Это было странно, потому что Аня, которая боготворила книги, возможно, и могла украсть несколько, но точно не стала бы портить страницы.

Марина долистала «Волхва» до конца, и на это ушло немало времени, но больше обведенных букв не нашла.

А потом она смотрела на эту букву, обведенную рукой Ани, смотрела и плакала, долго, кажется, несколько часов, и ей не становилось легче.

Дневник Анны

«27 сентября

Сегодня я опять совершенно не выспалась. На самом деле, ночи превратились в какую-то изощренную пытку. Если бы я жила одна, сидела бы, наверное, за книгами или компом часов до четырех. Может быть, тогда я бы уставала достаточно, чтобы нормально засыпать.

Ну с мамой этот номер не пройдет, конечно. Ее комнату отделяет от моей длинный коридор, и я правда не понимаю, как ей удается, подобно чутко спящей ищейке, слышать, как я вожу ручкой по листу бумаги или видеть свет из-под моей двери. Блеск. Я спрашивала ее, чем ей мешает свет из-под дверной щели. В конце концов она сказала, что не может нормально спать, когда знает, что я не высыпаюсь и что, мол, утром мне придется идти в школу никакой. Вот как она это завернула!

Итак, ночь. С каждым днем становится хуже и хуже. Может, это бессонница, может, еще что-то, но каждую ночь я чувствую себя так, как будто грежу наяву. Засыпаю, кажется, часов в пять, в шесть, и просыпаюсь утром совершенно разбитая. Иногда мне жалко, что я не курю, – может, хоть это меня бы успокаивало, тем более мне повезло с балконом в собственной комнате. Конечно, она бы наверняка унюхала, и был бы скандал… Так что, может, все и к лучшему. Включать свет себе дороже, поэтому я надеваю наушники, включаю „Райволу“, песни китов или еще что-то вроде того, но это мне не помогает. Тишина не помогает тоже.

Киты – удивительные создания. Я читала, что они используют пение для общения круглый год (а не только в брачный период, как многие думают). В воде плохо видно, запахи тоже распространяются медленно, поэтому эхолокация – это выход. Удивительно, что процесс образования пения не изучен до конца. Если точнее – у беззубых китов, которых звуковыми губами природа обделила. Песня образуется у них в глотке, но как? Ведь они не дышат кислородом. До сих пор неясно до конца. За это и люблю биологию – вроде как и точная наука, но куча всего остается неясным. А я думаю, ответ простой – если по-настоящему хочешь петь, будешь. При условии, что тебя есть кому услышать.

Я лежу в темноте, и киты плывут у меня под веками. Они поют, и я хочу им ответить, но меня никто не слышит.

28 сентября

Я думаю: каково жить одному? Неужели я сумею продержаться до того, чтобы наконец жить одной? Не уверена.

Забавный факт. Я хорошо знаю, что нервирую свою мать. Знаю, что она не любит меня. О. Надо бы приберечь эти странички, не сжигать их в конце года, как остальные. Когда буду сидеть в кабинете у психолога с кризисом среднего возраста, покажу ему эти листочки.

„Доктор, вот тут, за 28 сентября… Вот здесь я впервые признаюсь себе, что думаю, она меня не любит…“