Оттаявшее время, или Искушение свободой

В доме царил швейцарский порядок. Нас поднял пенальный деревянный лифт на пятый этаж, и девушка, одетая во всё чёрное, провела до двери. Маленькая, почти крошечная старушка утопала в огромном, с прямой спинкой, расшитом гобеленовым рисунком кресле. Под ногами у неё стояла скамеечка с довольно высокой подушкой, пышные белые волосы были аккуратно уложены, нос с «армянской» горбинкой, чёрные глаза смотрели на нас с нескрываемым удивлением. Передо мной была копия моей покойной бабушки! Отличия я заметила позже, а они были в выражении лица, мягкости движений, ласковости повадки и почти детской весёлости. Строгостью и скромностью убранство комнаты походило на келью.

Ничего лишнего, белые стены, полка с книгами, Библия, свеча.

— А где же Игорь? — первое, что услышала я, подойдя к ней.

Я решилась её обнять, но мне показалось, что до неё невозможно дотронуться, такая хрупкость, невесомость и прозрачность была в её теле.

— Он обещал мне, что вернётся, а сам уехал… туда… далеко на Север.

И она очень осторожно кивнула головой в сторону окна.

— Это Ваша внучка, Ниночка, её зовут Ксения! Вам Игорь о ней рассказывал! — голос Ирины напугал её, она как-то взметнулась взглядом на меня, потом на Ирину.

«Зачем я беспокою её», подумала я, видно, почувствовав, что жила она в потустороннем мире, и ей было не до нас.

— Я думаю, нужно говорить тише, пусть она сама начнёт спрашивать, — сказала я Ирине.

Меня поразил русский язык тёти Нины, без малейшего акцента. Она смотрела на меня и не понимала, кто я.

— Они там, наверху, мне очень многое обещали, я с ними всегда спорила, но у них дурной характер…

Я взяла её детскую ручку в свою, у меня навернулись слёзы. Не могла я найти слов, чтобы навести её на разговор. Как жаль, что она живёт уже другим, нам пока неведомом. Отец мог с нею говорить, он часами сидел рядом, рисовал её, у них было общение. Руки своей Ниночка не отдёргивала, а как больной ребёнок доверчиво сжимала и разжимала пальцы в кулачёк. В этот момент ей принесли обед, и я сказала девушке, что покормлю Ниночку. Самой ей было уже трудно справляться с ложкой и держать чашку в руках.

— А ты сама попробуй, это очень вкусно, — угощала она меня.

Кормление из ложки, маленькими глотками, потом передышка перед чем-то протёрто-мясным и компот.

— Нет компот, пожалуйста, ты съешь, они это замечательно готовят… — я всё улыбалась в ответ и вытирала салфеткой её губы.

— А… Вы значит дочь Игоря? Вы Ксения? — вдруг неожиданно спросила она.

— Да, я Ксения.

— Вы не уедете, как Игорь? Вы останетесь? Мы с Вами будем разговаривать…

— Нет, я уеду обратно, у меня там сын, — у меня от волнения был комок в горле.

— Почему все остались там, почему все уезжают на Север. Но мне там… наверху…, — и она подняла свой маленький пальчик, — мне сказали, что Вы будете здесь. И я Вас вижу здесь, на моём месте, — каким-то загадочным полушёпотом произнесла Ниночка, — Вы, что же, несчастны в семейной жизни? —

Такого я услышать не ожидала от неё.

— Знаете, у меня есть мама, сын, и это уже много, — ответила я, понимая, что отца нужно оставить для неё, не нужно её обделять.

— А у меня теперь есть Игорь! — и она засияла глазами, лукавой улыбкой девочки, которая хотела сохранить секрет.

— Ниночка, Вы должны понять, что Игорь — отец Ксении! — настаивала Ирина уже в третий раз. Но было чувство, что она как бы не слышит и не видит Ирины.

— Вы внучка Сони и моя тоже, Вам здесь будет хорошо… и я постараюсь с ними наверху поговорить. Когда я с ними спорила об Игоре, они не согласились, но теперь я уверена, что смогу их убедить, и Вы останетесь на моём месте.

У меня разрывалось сердце от нашего разговора, и вдруг, обратившись к Ирине, она сказала:

— Ах, Вы та самая дама, которая была у меня вместе с Игорем!

— Да, и я делаю вот эти красивые украшения, — как-то особенно вызывающе сказала Ирина, позвякивая золотой цепью перед глазами старушки. Потом она стала снимать с себя брошку, браслеты, кольца и примерять все это на Ниночку, которая совершенно растерялась под незнакомым ей золотым дождём.

— Это очень красиво… — безразлично сказала она.

— Пойдём, пожалуйста, Ирина, пора уходить… — тянула я Ирину за руки, которые не переставали украшать мою тётю Нину.

— Мы сейчас уйдём, Ниночка, но я скоро вернусь одна и буду у Вас часто бывать! — я обняла её кукольные плечики и поцеловала.

— Я буду Вас ждать, очень ждать…