Оттенки изумрудных глаз (СИ)

— Не надо. Я пойду. — Мне с огромным трудом удается произнести эти слова, от которых становится еще хуже, но я старательно игнорирую жалящую боль внутри. Бог коварства с каплей удивления смотрит на меня, а затем разворачивается и направляется к лестнице. Я плетусь за ним и, выйдя из кухни, напоследок оборачиваюсь к колдуну и слегка киваю головой, показывая этим, что все будет хорошо. Бальдр ничего не отвечает, лишь провожает меня обеспокоенным взглядом.

Тяжело вздохнув и сжав пересохшие губы, я поднимаюсь по ступенькам, отрешенно смотря на спину Локи.

Мне кажется, что хуже уже быть не может.

К моему удивлению, мы поворачиваем в левую сторону коридора — в противоположную от моей комнаты. Я недоуменно хмурюсь, наблюдая, как мы подходим к двери, в которую я недавно стучалась. Локи проводит ладонью над ее поверхностью, при этом что-то прошептав, — и зеленоватый свет по краям тут же пропал. Я с долей интереса наблюдаю за этим, скрестив руки на груди. Неужели он впустит меня в свою комнату?

Трикстер распахивает дверь и замирает, приглашая меня вперед. Я делаю пару деревянных шагов и захожу внутрь, вперив взгляд в пол. Мне ни до чего сейчас. Поскорей бы это закончилось.

— Так и будешь там стоять? — с ноткой язвительности в голосе произносит трикстер. Он уже устроился на диване, широко расставив ноги, облокотившись на них руками, согнутыми в локтях и кулаками подпирая подбородок. Я впервые вижу его в такой позе и замираю, окидывая его беглым взглядом. В ответ на это в груди что-то болезненно сжимается, и я спохватываюсь, идя вперед и садясь в кресло, стоящее напротив.

Локи внимательно смотрит на меня — и от этого взгляда мне становится плохо. Сглотнув, я опускаю глаза вниз, внимательно изучая деревянные половицы.

— В чем дело? — начинает бог коварства, заставив меня резко поднять голову. — Разве ты не рада, что я сказал тебе правду? Помнится, еще на Земле я обещал, что ты не услышишь от меня ее.

Я ошарашенно выпучиваю глаза от такой наглости. Что? Как он смеет?

В разрез этим мыслям в глазах снова появляются слезы.

— Я не хочу этого слышать. Если это все, что ты… — решительно начинаю я, приподнимаясь с кресла и упрямо пытаясь сглотнуть колючий комок в горле, но холодный голос меня резко останавливает:

— Нет, это не все.

Я сжимаю задрожавшие губы, едва сдерживая себя, но сажусь обратно, выжидающе глядя на Локи.

— В тех словах, что ты бросила мне, не было ни капли лжи, — говорит мне бог лжи и внимательно смотрит на меня. Я принимаю равнодушный вид. С пустотой внутри это не трудно.

— Верно. Потому что это была чистая правда, — холодно отвечаю я, сплетая пальцы в замок. Это плохой знак, который означает, что я нервничаю.

Локи прищуривается, словно что-то заподозрил.

— Значит, ты жалеешь о том, что влюбилась в меня?

— Я вовсе не!.. — тут же вскрикиваю я, внутренне жалея об этом, резко поднимаюсь с кресла, охваченная яростью, и нависаю над непоколебимым трикстером. — Ты глубоко ошибаешься!

Сердце колотится внутри, как безумное. Я глубоко вдыхаю через нос, стараясь сдерживать все эмоции, что бушуют внутри меня. Изумрудный взгляд будто пробирается в мои мысли, залезает под кожу.

— Тогда поясни, что с тобой, — требует бог обмана, вальяжно откидываясь на спинку дивана. Я раздраженно фыркаю, снова скрещивая руки на груди.

— Это всего лишь глупое чувство, как ты выразился. Я поддалась на твое обаяние, холодность и скрытность. У всех девушек так, — заявила я, зная, что несу какой-то несусветный бред. Но останавливаться уже поздно.

— Тогда тебе нечего бояться, если я сделаю так. — С этими словами Локи резко подается вперед и обхватывает за талию, потянув на себя. Не успеваю я сориентироваться, как уже оказываюсь у него на коленях. От неожиданности я вцепилась ему в плечи, ошарашенно уставившись в смеющиеся изумрудные глаза.

— Отпусти меня! — гневно шиплю я, извиваясь всем телом, но трикстеру все это нипочем. Тогда я замираю и, вложив всю ярость во взгляд, поднимаю его в ответ изумрудным глазам.

— Надо уметь вовремя остановиться, — протягиваю я некогда сказанную им самим фразу. Трикстер хмурится. — Джен, ты принцесса планеты Ванахейм. Великая и непоколебимая. Я — бог коварства и обмана. Нам нельзя приближаться друг к другу.

Я ненадолго умолкаю, замечая, как меняется выражение лица бога обмана, а затем продолжаю:

— Эти слова относятся к нам обоим. Неужели ты тоже врал мне? С какой целью это было сказано? И почему потом ты снова… сближался со мной? — выпаливаю я на одном дыхании, уже не пытаясь остановить слезы, стремительно текущие по щекам. Локи провожает взглядом одну из них.

Я внимательно смотрю на него, сдерживаясь от желания убежать отсюда. Этот разговор настоящая пытка.

— Если тебе станет легче, то я не врал, — кратко отвечает трикстер спустя целую минуту. Я выжидательно смотрю на него, а затем всплескиваю руками:

— И все? Это все, что ты ответишь мне?