Оттенки моего безумия

Оба понимающе кивают, и во рту проступает горечь от вранья.

К назначенному месту я еду напряженный и угрюмый. Даже представить не могу, что скажу брату. Мне не хочется даже видеть брата. Я мог бы позвонить в полицию и сообщить, что нашел преступника. Хейли предупредила меня, что Джез теперь в розыске. Но сначала я хочу узнать, что ему от меня надо. Иначе я не смогу жить спокойно.

Завернув за угол, торможу и, сделав пять глубоких вдохов, выхожу из машины. Передо мной возвышается огромное, наполовину заброшенное многоквартирное здание. Раньше моя семья жила здесь, но затем людей эвакуировали. Дело в том, что это место называют «Дом-смертник». Он расположен на непригодной для строительства земле, поэтому может в любой момент рухнуть. Почему тогда он все еще не опустел? Да потому что здесь живут бомжи и ошиваются наркоманы.

В нашей бывшей квартире была пустая комната. В послании он четко дал понять, что именно в нее я и должен попасть.

Оказавшись в квартире, я смотрю на нужную мне дверь и, немного помедлив, все же распахиваю ее и тут же падаю.

– Привет, братец! – радостно восклицает Джез.

Он толкнул меня. Всегда нападает со спины, ведь он ни на что не годный слабак.

Опираясь на руки, я трясу головой. В воздух поднялся плотный слой пыли, которая теперь поблескивает в свете окна. Я пытаюсь встать, но меня резко бьют ногой по ребрам, и я откатываюсь в сторону.

– Я вроде сказал тебе привет, – ожесточенно произносит Джез и подходит ко мне, собираясь снова ударить.

Но я беру себя в руки и вскакиваю прежде, чем его кулак сталкивается с моей челюстью.

– Сдохни, – рычу я вместо приветствия и бью брата в живот. Он скрючивается, но я не спешу со вторым ударом. – Что тебе надо от меня? И зачем ты мучил Хейли?

– Она красивая, а я люблю видеть, как красота превращается в уродство. Это завораживает, – шипит он и выпрямляется. – Ты, мой дорогой и любимый братец, забыл про меня, как и наша продажная мамаша.

Его слова выводят меня из себя, и ярость застилает глаза. Я кидаюсь на Джеза, но он отталкивает меня без особых усилий. Он старше и всегда был сильнее меня, как бы я ни старался убедить себя в его никчемности.

– Не смей говорить так о маме, неблагодарная мразь! – рычу я, а он смеется.

– Как легко тебя раздразнить. Должен признать, ты в гневе – самое забавное, что мне когда-либо приходилось видеть.

– Ты еще не видел меня по-настоящему злым, – с усмешкой произношу я в ответ.

Меня лучше не сердить, потому что успокаиваюсь я очень долго, и от моей грубости могут пострадать близкие мне люди… В том числе Хейли.

– Ты остался таким же слабым.

– Что тебе нужно от меня?! – вкладывая в эти слова всю ненависть к брату, кричу я, и они эхом разносятся по пустой, безжизненной квартире.

– Хочу, чтобы ты понял, каково это – находиться в тюрьме так долго.

– Не я сажал тебя за решетку.

– Но ты остался свободен, даже когда пять лет назад тво… – Я не даю ему говорить, подлетаю и толкаю к стене.

Я застал Джеза врасплох и, не упуская момента, со всей силы бью его по лицу кулаком. Он падает, капли крови капают на грязный бетон. А потом я слышу смех. Ужасный смех. Брат продолжает лежать на полу, его плечи трясутся не то от смеха, не то от беззвучного плача. Мне плевать на него, на то, что он сейчас чувствует.

Этот человек причинил мне боль, обидев Хейли, хотя этой боли я не заслужил. Джез рушит все, к чему притрагивается, в этом мы похожи. Мне больно видеть, как брат с каждым днем увядает все сильнее и сильнее, его мозг поражен. Он урод, но как бы сильно я ни желал его смерти, никогда не смогу убить того, в ком течет кровь моей матери. Где-то в глубине души я все еще люблю брата.

– А ты знаешь, что мне хотелось сделать с Хейли? – спрашивает он, по-прежнему сидя на бетоне и проливая на него кровь. Я не отвечаю. – Изнасиловать, чтобы ты снова вспомнил о той твари. Я хотел снять на камеру, как вхожу в нее, чтобы ты слышал каждый крик, срывающийся с ее губ. – Снова безумный смех.

– Я отправлю тебя в ад голыми руками, если ты попытаешься даже просто посмотреть в ее сторону. Хотя ты ее больше не увидишь. Я не позволю! – цежу каждое слово.

В какой-то момент слышится вой сирен. Пока Джез описывал, что хотел сделать с Хейли, я незаметно вызвал полицию.

Брат резко поднимает голову и гневно смотрит на меня, а после толкает и выбегает из комнаты. Я несусь за ним, собираясь не дать ему скрыться от копов, но он слишком быстр. Он направляется не вниз, а вверх. Открыв тяжелую дверь на крышу, он исчезает за ней. Я останавливаюсь, чувствуя, как ветер окутывает мое тело. Брата мне уже не догнать. Он вскакивает на пожарную лестницу и, улыбаясь мне, кричит:

– Увидимся в преисподней.

По моей щеке катится одинокая слеза, а потом глаза становятся сухими. Я могу погнаться за Джезом, но в этом нет смысла. Он все равно сбежит. Он все равно сильнее.

Вместо того чтобы вернуться и объяснять все полиции, я иду к лестнице. Какая ирония: такое чувство, словно я собираюсь спуститься в ад, где мне самое место. Вместе с моим психованным братом.

Оттенок двадцать первый Хейли