Оттенки моего безумия

– Хотел посмотреть, что почувствую, сказав это тебе вслух.

– И что же ты почувствовал?

– Желание взять свои слова назад, все исправить, – признаюсь я.

– Я не хочу, чтобы ты начинал со мной отношения, сомневаясь в их жизнеспособности. Мне хватит твоей дружбы, не волнуйся. Я не прошу тебя свернуть для меня горы, просто будь рядом, ладно?

Я просто киваю.

Но где-то глубоко внутри я все равно чувствую, что Хейли хочет большего. У меня были девушки, и хоть я встречался с ними недолго, все равно знаю их как облупленных. Они не привыкли говорить в лоб парню, что он им нравится, но их поступки и огонек в глазах говорят сами за себя.

Хейли снова отворачивается и тянется к лампе. Выключив ее, она погружает нас обоих во тьму. Я прекрасно понимаю ее намек. Этим она говорит, что хочет спать и разговаривать больше не намерена. А может, так она дает мне возможность все обдумать?

Откинувшись на спину, потираю лицо руками, а затем кладу их под голову. Глаза привыкают к темноте, и вскоре я вижу очертания мебели. В какой-то момент мне даже начинает казаться, что я замечаю силуэт Джеза, но наваждение тут же пропадает. Не хватало только галлюцинаций для полного счастья. 

* * *

К матери Хейли мы приезжаем только через два дня. До сегодняшнего дня девушка с трудом вставала с постели. Мы пару раз вызывали доктора, но ничего плохого он не сказал. Ее ребра целы, как и все остальное. Единственное, что он сделал – это выписал снотворное, так как салага за ночь просыпалась по два раза из-за кошмаров.

Между нами ничего не изменилось. Мы не воркуем и не обжимаемся по углам. Не показываем чувств, не проводим все свободное время наедине друг с другом. За эти пару дней мы даже не целовались и не делали ничего из того, что вытворяли тем вечером в квартире Хейли.

Пройдя в дом, я здороваюсь с ее матерью и получаю от нее улыбку. Кажется, в этот раз она рада меня видеть. Но когда Хейли рассказывает все, что произошло между ней и Джезом, и когда ее мама узнает, что он мой брат, все ее дружелюбие куда-то улетучивается.

– То есть из-за твоего полоумного брата, – она показывает на меня пальцем, злобно прищуриваясь, – я чуть не потеряла родную дочь?

– Простите, миссис Фейз, я не знал, что так получится. Мне жаль, что ваша дочь пострадала от рук моего брата. Я действительно старался защитить ее, – опуская взгляд, с искренним сожалением говорю я.

– Тебе жаль? Да как ты смеешь!

– Мама, – пытается успокоить ее Хейли.

– Не лезь, Хейли, – обрывает дочь миссис Фейз. – Я не хочу, чтобы ты общалась с тем, кто может причинить тебе вред. Ты что творишь?

Внутри меня все сжимается от боли. Я это уже проходил. Я уже был отвергнут всеми, кроме моей мамы и Деза. Мне здесь не место, я не хочу быть нежеланным гостем.

– Думаю, мне лучше уйти, – говорю я, поднимаясь из-за стола.

– Блейн, подожди! – кричит Хейли, но я ее игнорирую и, когда уже дохожу до двери, слышу: – Ты даже не дала нам все до конца объяснить, сразу вспылила!

– Я потеряла мужа, а теперь могла лишиться и дочери. Мне не нужно еще одно горе, Хейли. Хватило того, что ты дала прикоснуться к себе брату убийцы. Откуда тебе знать, что он не прикончит кого-нибудь в недалеком будущем? Откуда тебе знать, что Блейн сам не станет убийцей?

Этого хватает, чтобы я разозлился и громко хлопнул дверью. Когда я завожу машину, вижу, как Хейли выбегает из дома прямо в тапочках. Однако я все равно давлю на газ и проношусь мимо девчонки, наплевав, что это может причинить ей боль.

Я мчу в знакомое место, в мое второе убежище. Во мне полыхают злость и боль. Мир кажется холодным и недружелюбным. Я слышал много дерьма про себя, но слова матери Хейли ударили по мне больнее, чем все другие. Она действительно не дала нам договорить. Послушала до половины и психанула. Понять женщину, конечно, можно, она осталась без мужа, поэтому будет сердиться даже на асфальт, если Хейли разобьет об него коленки. Да и это нормально для матери – волноваться за собственного ребенка.

Когда я приехал к своей матери в тот злополучный вечер и не увидел в доме Джеза, почувствовал спокойствие, а мама начала паниковать и требовать объяснений. Масло в огонь добавило еще и то, что она не брала трубку, когда я звонил по пути к ее дому. Мы поговорили, а потом на связь вышел Джез, и мир перестал существовать.

Свернув на другую улицу, я останавливаюсь у заброшенного гипермаркета. Сидя в машине, смотрю на здание через лобовое стекло и вспоминаю тот день, когда впервые привез сюда Хейли. Кто бы мог подумать, что впереди нас ждал самый настоящий кошмар.

Теперь все позади. Джез за решеткой и останется там навсегда, уж поверьте, я сделаю все, чтобы это случилось. Когда я рассказал про его арест маме, даже через трубку почувствовал ее облегчение. Как бы она ни любила этого подонка, ведь он ее плоть и кровь, все равно была рада, что теперь он не сможет никого мучить.