Оттенки моего безумия

– Я собираюсь вызвать полицию, но сначала хотел бы сам все узнать. Пожалуйста, объясни мне, что за чертовщина тут творится. Обещаю, что после этого дам тебе отдохнуть.

– Я знаю, что у тебя не самые лучшие отношения с Блейном, поэтому будет лучше, если он сам все тебе расскажет. Я не хочу стать причиной вашей ссоры, скандала или чего-то там еще. Дело в том, что перед тем как поехать к маме, он попросил ничего никому не говорить. Я уважаю его просьбу, прости.

Кэс хмурится, задумываясь на секунду, видимо, ничего не понимая, поэтому спрашивает следующее:

– А как связаны Блейн и этот странный тип? Ладно, не отвечай. Позволь мне хотя бы узнать, как он оказался в нашем доме? Насколько я помню, замки у нас довольно неплохие.

– Этого я не знаю, – отвечаю я и, поджав губу, все же кое-что рассказываю. Не хочу, чтобы сейчас мой спаситель терзался в неведении. – Когда я приехала сюда, никого не было… Кстати, где все ребята?

– Пошли на футбол, сегодня очень важная игра, и мы не могли ее пропустить. Джаред уехал раньше, сказав, что у него дела, а после него свалил и Дез. Мне стало скучно на матче, потому что наши играли ужасно, поэтому я и вернулся. Думал, Джаред с Дезом уже здесь. Но вместо этого наткнулся на два окровавленных тела.

– Понятно. Этого парня я встретила на втором этаже, когда выходила из комнаты Блейна. Если бы не ты, он бы наверняка убил меня.

– Не заставляй меня думать о трупах… Особенно о твоем. Это было бы самым страшным моментом в моей жизни. Я видел мертвецов только в кино и театре, в который меня водила бабушка, когда мне было лет восемь.

– Театр – это круто, – зевая, отвечаю я.

Спасибо Кэсу за то, что ему удалось отвлечь меня от воспоминаний об издевательствах Джеза.

– Да, но не когда ты три раза подряд ходишь на «Ромео и Джульетту». – Он морщится.

– Чем они тебе не нравятся?

– Ничего не имею против этой парочки, просто не вижу смысла в том, чтобы смотреть один спектакль несколько раз, – Кэс поднимается и, достав платок из пальто, которое он еще не снял, вытирает кровь с моего виска.

– Пора вызывать полицию, пойду проведаю нашего гостя и сделаю это. Отдыхай.

Когда Кэс скрывается в кухне, я поудобнее укладываюсь, тщательнее укрываюсь пледом и закрываю глаза. Проходит, наверное, минута, как я вздрагиваю и распахиваю веки. Мне не до сна, даже просто закрыть глаза страшно. Память свежа, и, оставшись одна, я не могу думать о чем-то хорошем.

Мне страшно. Очень. 

* * *

Просыпаюсь я из-за того, что кто-то гладит меня по руке. Поворачиваюсь на спину, открываю глаза и не сразу привыкаю к свету лампы. За окном, по всей вероятности, еще ночь. Посмотрев в другую сторону, я замечаю Блейна. Капилляры в его глазах полопались, поэтому белки кажутся красными, длинные ресницы слиплись, как от долгого рыдания, от Блейна сильно пахнет сигаретами.

Он не отрывает взора от меня, красивые губы дрожат, и, не выдержав, парень утыкается мне в плечо. Я ощущаю, как быстро промокает футболка, впитывая его рыдания. Молча поглаживаю его по спине и замечаю, что мое запястье обвязано бинтом.

Только сейчас, достаточно придя в себя, я вижу знакомую обстановку комнаты Блейна, чувствую, что на мне сухая одежда.

– Ты не представляешь, как мне было страшно, – шепчет он, беря себя в руки и отрываясь от моего плеча. – Боже, я никогда так сильно не боялся. Когда я ворвался в дом и увидел копов и тебя, уснувшую на диване, то вновь обрел способность дышать. Прости, что сейчас ною и практически пускаю ванильные пузыри. Но только увидев все твои раны, я понял, насколько ты дорога мне.

Несмотря на ужас произошедшего, внутри меня все трепещет. Положив ладони на шею Блейна, притягиваю его к себе и целую. Не знаю, что будет дальше. Мне никогда не признавались ни в чем подобном, и поэтому я чуть не таю от его признаний. Никогда не слышала от парня, что я дорога ему.

– Все позади?

– Все позади, салага.

– Что стало с Джезом?

Откинувшись на спину, Блейн устремляет взгляд в потолок и начинает рассказывать:

– Его свобода была недолгой, но он сам в этом виноват. Полицейские считают, что Джеза должны посадить пожизненно. Тебе дали три дня, чтобы немного отдохнуть, а после тебя будут ждать в участке для показаний.

– Придется все рассказать и матери тоже, – говорю я и стону от досады.

– Зачем?

– Она имеет право знать, – и неожиданно для себя я выпаливаю: – Поедешь со мной к ней завтра?

– Ты приглашаешь меня?

– Почему бы и нет? – Однако я совершенно не уверена в том, что говорю. В любом случае, поздно брать слова обратно.

– Поеду, – улыбаясь, отвечает Блейн и, опираясь на один локоть, снова целует меня.

Как много может случиться за один вечер. Как резко может измениться отношение человека к тебе из-за одной ситуации. Я не знаю, что будет дальше со мной и Блейном, но уверена, он будет так же холоден и отстранен, но теперь только временами. Я не буду навязываться, но сделаю все, чтобы его удержать.

Оттенок двадцать шестой Блейн