Оттенки моего безумия

– Ни то, ни другое, – просто отвечает он, не обратив внимания на то, что я впервые произнесла слово «сиськи», не покраснев. – Ты умеешь готовить? Мы с парнями давно не пробовали чего-то домашнего и более съедобного, чем полуфабрикаты.

– Думаю, с завтраком я справлюсь, – заверяю я и, повернувшись лицом к холодильнику, считаю, сколько порций мне надо сделать.

Пока Дез тонет в отчаянии и кофе, я успеваю придумать не только перекус, который понравится парням, но и кое-что на обед. Но мои мысли тем временем витают далеко за пределами кухни и вообще этого дома. Я размышляю о Заке и Рамоне, чувствуя боль в сердце и тяжесть на душе. Не могу поверить, что они отвернулись от меня лишь из-за того, что я позволила себе пуститься в необдуманные приключения и попробовать настоящий вкус жизни. Но это не идет ни в какое сравнение с тем, что наговорил Зак по телефону. Он назвал меня девушкой, раздвигающей ноги перед «братьями». Может, парень ляпнул это со злости, но сказанное не вернуть, и я не уверена, что смогу это забыть и простить. Его слова навсегда впечатались в отдельный уголок моей памяти. Если бы я услышала это от обычного знакомого, мне бы не было так больно. Но злосчастную фразу произнес тот, кого я считала своей семьей.

Из раздумий меня выводит трек Дэвида Гетты и Ники Минаж «Light my body up». Видимо, какой-то молодец находит забавным громкое прослушивание музыки столь ранним утром. Оглушающие басы заставляют застонать Деза от досады.

– Доброе утро! – радостно кричит Кай и запрыгивает на стол, начиная подпевать Ники Минаж. – Привыкай к подобному пробуждению, малышка, – обращается ко мне он, – когда я в шикарном настроении, в доме должна орать крутая музыка с самого, мать его, утра!

– Он переспал с двумя телками и теперь не может нарадоваться, – говорит неизвестно откуда появившийся Кэс и макает палец в глазурь для пирога и, прежде чем отойти, целует меня в щеку. – Вкусно, королева.

– Спасибо, – смущенно бурчу я и утыкаюсь носом в тазик, в котором и помешиваю треклятую глазурь.

– Будь так добр вырубить музыку, пока остальные не надрали тебе зад, – говорит Кэс.

Когда я поворачиваюсь к ним, то вижу, как он помогает Каю спуститься со столешницы. Дез по-прежнему норовит утонуть в кофе.

– Разожги во мне пламя, детка, – отвечает Кэсу Кай и виляет перед ним бедрами.

Я улыбаюсь. Пожалуй, это самое веселое, что случилось в этом доме с тех пор, как я поселилась здесь.

Но когда в кухню заходит Блейн, я забываю, как дышать. Он останавливается на предпоследней ступеньке и, посмотрев на меня, опускает взгляд на тазик в моих руках и хмурится. Дез поднимает голову, словно чувствуя напряжение, окутавшее комнату. Он смотрит сначала на меня, потом на Блейна.

– Выключи музыку и дай парням поспать после клуба, – грубо и резко бросает Каю Блейн, открывая стеклянную дверь, ведущую на веранду.

Я смотрю на глазурь, помешивая ее намного слабее и без особого энтузиазма. А моя щека начнет сейчас тлеть, потому что Дез не сводит с меня взгляда. Когда мы смотрим друг другу в глаза, он будто пытается прочесть что-то в моем лице, я же стараюсь не подавать вида, что между мной и его лучшим другом что-то произошло.

Во время завтрака я ухожу. Расставив тарелки с едой и кружки с кофе и чаем, ставлю пирог в духовку и исчезаю на втором этаже. Проснулись уже все «братья», и у меня нет никакого желания находиться среди стада парней, которые не всегда следят за тем, что говорят. Блейн, все еще пропадающий на веранде, – единственный, кто не сел за стол.

Я горю желанием выйти к нему и сказать, что он не должен прятаться из-за того, что случилось. Но я понимаю, что это самая глупая идея из всех, которые могли посетить мою голову. Из-за него мне пришлось надеть широкие браслеты, чтобы скрыть покраснения на запястьях и избежать множества неловких вопросов. Каждый парень в этом доме знает, что Блейн ударил меня, поэтому понять, кто постарался оставить синяки на моих запястьях, не составит большого труда.

Зайдя в комнату Ника, я устало опускаюсь на кровать и обхватываю голову руками. Она гудит от шума на кухне и от того, что произошло утром. А еще я не до конца пришла в себя после вчерашнего представления. Мысли о Заке и Рамоне, конечно же, не покидают меня ни на минуту. Завтра в университете мы обязательно встретимся, а также я увижу Лану. Пусть она и старалась избегать меня, но ей придется объясниться рано или поздно.

Часовые стрелки давно миновали цифру десять. Нужно спешить к матери, чтобы она не волновалась. У меня есть час на сборы. Мама в выходные встает после половины двенадцатого, из-за снотворного она спит дольше обычного. В будни, когда я не могу навещать ее из-за учебы, к ней приходит лучшая подруга, которая живет по соседству. Мама не знает, что она тайная сиделка: иначе мне бы влетело.

– Почему ты не внизу? – раздается низкий голос Блейна.

Я поднимаю голову и смотрю на него. Он стоит в обтягивающей футболке, прислонившись плечом к дверному косяку.