Оттенки моего безумия

Парни изредка гогочут так, как будто перед нами не кровавый фильм, а комедия. По крайней мере, это лучше, чем если бы они пугали меня или громко вскрикивали на неожиданных моментах.

Весь день я пересиливала боль, и к вечеру мне стало легче. Только бедро никак не может успокоиться, своим «нытьем» оно словно напоминает о том, что я должна рассказать все Блейну. Однако я молчала весь день и планирую продолжать это делать. Он не узнает правды. Так нужно. Так безопасно.

– Тебе нравится? – в какой-то момент шепчет он мне на ухо.

Повернув голову в его сторону, я осознаю, что сделала это зря, потому что наши губы теперь находятся в опасной близости. Непроизвольно опускаю на них взгляд, Блейн повторяет мое действие и морщится так, будто бы при виде моего рта ему становится больно.

Когда он проводит большим пальцем по моим губам, я задерживаю дыхание, и легким становится больно. Такое простое движение, но такие сильные эмоции! Разве подобное возможно? Разве это нормально?

– Да, – осипшим голосом отвечаю я и буквально заставляю себя отвернуться. Если продолжу пялиться на рот Блейна, не выдержу, подамся вперед и вопьюсь в него сладким поцелуем, моим первым поцелуем.

В гостиной появляются Амелия, Ник и Нелли с пакетами в руках. Я рада, что девушки здесь, потому что одной среди парней все равно не получается до конца расслабиться. Увидев меня, Амелия машет и указывает на кухню, безмолвно говоря этим, что будет ждать меня там.

Прохромав туда, ловлю на себе ее непонимающий взгляд и сразу объясняю:

– Ногу подвернула.

– Не верю, – пожимает она плечами и, заглянув в гостиную, просит меня следовать за ней на веранду.

Там она закуривает сигарету, чем немало удивляет меня, а затем говорит, растягивая слова:

– Когда человек подворачивает ногу, он так не хромает. Ты ходишь с наклоном, словно твоя нога перевернута, вывернута, неважно, как правильно сказать. Так в чем дело? Обещаю, все останется между нами. Даже Нелли об этом не узнает, клянусь.

Удивительно, но я ей верю. И рассказываю. Но не упоминаю имя Джеза и не говорю, что меня поймал брат Блейна.

– На меня напали, когда я шла домой с работы. Завтра ноге станет еще лучше, и я пойду в полицию. Парень явно сбежал из психбольницы, он угрожал мне ножом и потребовал… денег. – Без лжи никуда, сегодня она приросла ко мне намертво. – Но у меня ничего не было, что тут говорить, если даже на такси не хватило. В итоге я отдала любимое… кольцо. Но без ран, как ты уже поняла, не обошлось.

– Какой ужас! В этом городе слишком много темных личностей и районов! – с негодованием начинает тараторить Амелия. – Ужас! Ужас! Ужас! – каждую секунду повторяет она, все быстрее и быстрее куря сигарету.

Выкинув бычок, девушка поворачивается ко мне.

– Ты рассказала об этом кому-нибудь из парней?

– Я думала, ты поняла, что об этом никто не знает, раз пообещала, что все останется между нами.

– Произнесла на автомате, – отмахивается она и плюхается на кресло, стоящее напротив моего. – Так почему ты не поделилась с ними? Уверена, они бы помогли. Поверить не могу, что ребята купились на басню про вывернутую ногу!

– Я мало общаюсь с парнями, в основном только с Блейном и Дезом. Но первый слегка неуравновешен, и я боюсь, он может сотворить что-нибудь из ряда вон выходящее, а второй в последнее время ведет себя странно, стал замкнутым и угрюмым.

– Можно кое-что рассказать тебе? Только обещай, что не проболтаешься? – Я послушно киваю. – У Нелли с Дезом что-то происходит сейчас. Когда он приходит в общежитие, они закрываются в ванной и постоянно кричат друг на друга. Если честно, жалею, что съехала от Ника, но, к сожалению, это было необходимо, ведь к подруге могли подселить кого-то другого, и не факт, что приятную личность.

– Так ты думаешь, что он такой из-за ссор с Нелли? – шепотом спрашиваю я.

– Предполагаю, – поправляет она и, достав еще одну сигарету, сует в рот и, хмыкнув, произносит: – В последнее время я слишком много курю. Ну да ладно. Что это? – интересуется она, указывая в сторону моей руки, синяк на которой освещается уличным фонарем.

Вот черт! Так и знала, что кому-нибудь да спалюсь!

– А вот это уже правда удар, – без тени стыда отвечаю я.

Ну вот зачем снова врать? Как остановиться? Это может войти в привычку! Ложь как наркотик, чем чаще ее употребляешь, тем быстрее попадаешь в зависимость. Не хочу я злоупотреблять обманом! Ложь – это плохо. Ложь губит многое, потому что она недолговечна, и правда всегда одерживает победу, всплывая спустя какое-то время.

– Обо что? – с тем же недоверием спрашивает Амелия.

Слишком любопытная особа, не хочу ей детально объяснять, из-за чего у меня синяк на запястье, расползшийся до самой ладони.

Чтобы не отвечать, я тянусь к пачке сигарет у нее в руках и, вытащив одну, с видом знатока засовываю ее в рот и принимаю огонек от Амелии. После первой затяжки кашляю, чуть ли не задыхаясь, а она смеется.

– Если не хочешь отвечать, так и скажи, а не иди на крайние меры, – похлопывая меня по спине, говорит она и, забрав у меня сигарету, тушит ее и выкидывает в урну.