Оттенки зла

Гренвилл сказал, что утром, после завтрака, ему хотелось бы продолжить наши магические эксперименты, на этот раз с маятником и книгой «И цзин»[25]. Кроме того, он хотел показать мне коллекцию скульптур и других осколков культуры гуанчей. Хелен Харт, добавил он, является большой поклонницей скульптуры этого народа. Она хочет приблизить свое творчество к примитивному искусству. На этом мы расстались и разошлись по спальням.

В комнате я умылась и, сев на кровать, стала ждать, когда дом уснет, и обдумывать впечатления, оставленные необычным вечером: странные отношения между Гренвиллом и дочерью; его желание непременно влить в меня настойку, которая якобы устранит все болезненные желудочно-кишечные симптомы; необъяснимое ощущение, что Гренвилл читает мои мысли. Что у него на уме? Открыв сумочку, я проверила, на месте ли яды. Они не защитят меня, если Гренвилл нанесет удар первым. Ему достаточно добавить каплю смертельного вещества в утренний чай или кофе, и я переселюсь в мир иной. Он наверняка знает яды, присутствие которых в организме очень трудно, а то и невозможно обнаружить. Он скажет полиции, что вечером я жаловалась на рези в животе, а во сне умерла. Вайолет, без сомнения, все подтвердит. Меня похоронят, как принято здесь, в течение двух дней, и я останусь навечно на острове вблизи африканского берега, но слишком далеко от Англии, чтобы кто-либо мог навещать мою могилу.

Однако сдаваться на милость Гренвилла я не готова. Когда он и Вайолет, по моим расчетам, уже должны были уснуть, я взяла свечку, лежавшую на прикроватном столике, и пошла по коридору к кабинету. При тусклом свете свечи вампиры и демоны, вырезанные на деревянных стенах, выглядели даже страшнее обычного. Собравшись с духом, я подошла к письменному столу Гренвилла и взяла лежавший на нем лист бумаги. Поднеся его ближе к свечке, я поняла, что не смогу прочитать написанное, так как не знаю языка. Да и шрифт оказался абсолютно незнакомым; возможно, это даже был шифр.

Если все-таки Гренвилл убил Винниата, он должен был взять его блокнот. Возможно, он уже сжег его, но все же обыскать дом стоило – если не блокнот, то какие-то другие вещественные доказательства могли остаться. Я принялась рыться в ящиках письменного стола. Мне попадались пузырьки с чернилами – в том числе красными, как кровь, – печати необычной формы, рецепты, документы, относящиеся к домашнему хозяйству или связанные с путешествиями, и, наконец, записные книжки. Все они были исписаны текучим вычурным почерком Гренвилла. Быстро пролистав книжки, я увидела, что все записи относятся к ритуалам, обрядам и магическим заклинаниям, которые описывались в таких сугубо специальных терминах, что даже общая суть была мне непонятна. Среди них бросались в глаза такие характерные слова и выражения, как «темная сила», «внутреннее зло», «сатанизм», «суккуб»[26], «золотая заря», «тайное невыразимое действо», «восхитительное совращение невинных», «книга мертвых». Но самым многозначительным был раздел, озаглавленный: «Как выпустить кровь из тела». Я подумала о трупе Дугласа Грина в пещере, обескровленном и окрашенном в алый цвет. По-моему, в книжках достаточно фактов для того, чтобы инспектор Нуньес заинтересовался Гренвиллом. В ящиках стола хранилась также переписка с оккультистами из Парижа, Лондона, Греции и Египта, касающаяся организации своего рода оккультистской коммуны на Тенерифе.

В некоторых записных книжках приводились сведения о различных ядах и противоядиях, указывались симптомы отравления и действие различных ядовитых веществ – аконитина, цианида, эзерина, болиголова, ржи рогатой, аконита, ядовитых грибов, рвотного ореха, пилокарпина. Последнее вещество, применяемое иногда при лечении глаукомы, вызвало у меня особый интерес, так как я знала, что это средство может служить и противоядием, нейтрализующим действие атропина, содержащегося в белене, которой, как я подозревала, угостили Винниата.