Оттенки зла

– Я не думал, что это кому-то навредит, – сказал доктор. – Боюсь, я был тогда в довольно трудном положении. Мистер Фоссе держал меня на крючке. Ему была известна кое-какая информация, которой он мог шантажировать меня. Он пообещал не раскрывать владельцам «Таоро» эту информацию, если я поставлю ему ложный диагноз. Такое предложение меня устраивало. Он ведь не просил у меня денег или долю в доходах, ему был нужен только диагноз неизлечимой формы туберкулеза. Он сказал, что это позволит ему избавиться от некой преследовавшей его женщины, не предпринимая каких-либо действий против нее. Что я мог иметь против?

– А что это за информация, которой вас можно было шантажировать? Выкладывайте начистоту, доктор, – потребовал Нуньес.

– Ну хорошо. Эдмунд знал, что я воровал драгоценности в «Таоро».

– В том числе жемчуг миссис Винниат?

– Да, а также изумрудную брошь и браслет с бриллиантами и сапфиром. Понимаете, у меня были долги из-за азартных игр, которые с годами только возрастали, и…

– Мы вернемся к этому позже, Тренкель, – сказал Нуньес. – Итак, миссис Кристи, вы говорили правду насчет кражи жемчужного ожерелья. Простите, что я вам не верил. Но откуда вы знали о сговоре между доктором и мистером Фоссе? И как это связано с Дугласом Грином?

– Я понимаю, вам трудно было поверить мне сразу, инспектор, – сказала я. – Ведь доктор Тренкель был уважаемым служащим «Таоро», спасшим, как вы сказали, не одну жизнь. Но снова и снова приходится признавать, что нельзя судить по наружности. Всегда надо думать, что лежит под внешним слоем любой, даже самой респектабельной личности. Что касается отношений между доктором Тренкелем и Эдмундом Фоссе… У меня возникли некоторые сомнения, когда я увидела, что история болезни Фоссе написана аккуратным почерком, совсем не таким неразборчивым, каким доктор Тренкель пишет обычно. Я нашла в библиотеке книгу, которая, несомненно, есть и у доктора, и убедилась: он просто переписал из нее несколько строк. Вроде бы незначительное упущение, а оказалось важной уликой. Я права, доктор?

Тренкель кивнул:

– Если бы я мог предвидеть, к чему все это приведет, я, конечно, ни за что не стал бы связываться с Эдмундом. Мне хотелось бы объяснить…

– Позже, позже, Тренкель, – прервал его Нуньес. – Сейчас нам надо разобраться в главном. Миссис Кристи, расскажите, пожалуйста, все, что вам известно по делу Дугласа Грина.

– У меня пока нет никаких доказательств, но полагаю, Грин узнал о том, что болезнь Фоссе не фатальна. Грина послала на остров разведывательная служба в качестве секретного агента, чтобы выявить людей, занимающихся подрывной деятельностью. Он, несомненно, стал расспрашивать Фоссе о причинах его симуляции и тем самым подписал себе смертный приговор. Фоссе убил его и перетащил в пещеру недалеко от своего дома, где постарался придать ему вид жертвы оккультного ритуала, для чего начал процесс мумификации, покрыл тело Грина «драконьей кровью» и оставил рядом фигурку Тибисены. Все это должно было бросить тень подозрения на Джерарда Гренвилла.

– Ах вот почему вы вели себя так странно, когда были у меня в гостях! – дошло наконец до оккультиста.

Но я не могла смотреть на него спокойно. В моих глазах он был если не убийцей, то столь же отталкивающим монстром.

– Фоссе нашел применение крови, выкачанной из тела Дугласа Грина, – продолжила я. – Он смачивал ею носовые платки, чтобы создать иллюзию, будто кашляет кровью, как умирающий. Я не удивилась бы, если бы после того, как у него кончился запас крови Грина, Эдмунд ранил бы себя и набрал в пузырек собственную кровь. Он прикидывался невинным очень талантливо. Кому придет в голову заподозрить инвалида?

– А почему убили Говарда Винниата и Эдит Брендел? – спросил Нуньес.