Оттепель не наступит

На улице удивительно тепло. Снег не идёт уже несколько недель. Я нервничаю и не нахожу себе места. Впервые в жизни дрожащей рукой крашу губы, целых два часа торчу перед зеркалом, чтобы сделать локоны на тяжелых длинных волосах. А еще откапываю из недр деревянного шкафа почти новое платье, которое надевала лишь однажды на дурацкое мероприятие в школе. Светло-розовое, до приторности милое. Воротник с белыми оборочками и перламутровые пуговки до груди. Папа купил его за бешеные деньги, а я его почти не носила. Не мой стиль. Мне бы что-нибудь удобное и тёплое. Но не сегодня. Сегодня есть повод наряжаться. Закончив приготовления, смотрю в зеркало. Из отражения глядит какая-то очаровательная милая незнакомка. Мне некомфортно на неё смотреть.

Но я храбро решаю выстоять муки дискомфорта в угоду красоте.

– А Юна влюбилась! Юна идёт на свидание! – вопит Агата, врываясь в нашу комнату.

– А ну прочь! Не ори! – сержусь я и чувствую, как щеки заливает краской.

Следом за сестрой в комнату заглядывает папа. Увидев меня, он останавливается, как вкопанный, нервно кашляет и говорит:

– Ничего себе. Не думал, что есть обстоятельства, которые могут заставить тебя надеть платье. Это и правда свидание?

Я бросаю на хихикающую сестру испепеляющий взгляд. Агата в прыжке оказывается на своей кровати, подгибает колени и заговорщицки глядит на меня.

– Нет, это просто дружеская прогулка. Никакого свидания, – отвечаю я.

Папа лукаво улыбается и даёт напутствие:

– Что ж. Только домой не позже десяти, помнишь?

– Помню.

– И пусть он проведёт тебя.

– Ну папа!

Агата заливается звонким смехом, а затем выбегает следом за папой, завидев его грозный взгляд. Я остаюсь в комнате одна. Наконец, телефон жужжит:

«Выходи».

Как лаконично.

Почему-то коленки предательски дрожат. Неужели, это и вправду свидание? А вдруг мы будем целоваться? Эта мысль повергает в ужас. Стараясь об этом больше не думать, достаю из шкафа легкое пальто, которое подходит к платью куда больше дутой куртки, и бегу ко входной двери.

– Как его хоть зовут? – напоследок бросает папа.

– Хрисан, – отвечаю я и вновь краснею.

В последний момент вижу, как ползут вверх брови папы. Но он не успевает ничего ответить, и я захлопываю входную дверь. Улица встречает меня холодным ветром. Тут же становится ясно, что надевать пальто было крайне плохой идеей. «Надо было хотя бы шапку взять», – думаю я.

Но тут же обо всём забываю, увидев его. Смешной, неказистый, жизнерадостный. Стоит и улыбается во все тридцать два, засунув руки в карманы куртки.