Отто фон Бисмарк (Основатель великой европейской державы — Германской Империи)

Между тем, Бисмарк, исходя из опыта кризисов, считал неустойчивое положение империи в центре континента настолько серьезным, что в январе 1889 года попытался выйти за рамки своей союзной политики. Он предложил Англии, по отношению к которой до сих пор демонстрировал сдержанность именно вследствие ее парламентарной системы правления, союз, который был бы заключен совершенно открыто и ратифицирован парламентами обоих государств (явно направленный против Франции, а в случае своей реализации фактически и против России). Британский премьер-министр лорд Солсбери ответил уклончиво: он хочет «пока что оставить вопрос открытым, не говоря ни «да», ни «нет». Эта последняя внешнеполитическая инициатива Бисмарка безрезультатно «ушла в песок», так что до окончания его пребывания на канцлерском посту решающим фактором его внешнеполитических воззрений была поддержка, которую Германская империя имела в лице России. В мае 1888 года в распоряжении, направленном послу Германии в Вене, он еще раз сделал принципиальное заявление по проблеме войны против России (подобное же он заявил и кронпринцу Вильгельму). Незадолго до этого на полях документа, касающегося дальнейшего обсуждения темы превентивной войны против России, приписал: «Это не так легко. Победа над Россией — это не разгром, а обретение соседа на востоке, стремящегося к реваншу». Таким образом, каково бы ни было течение отдельных событий, войну против России, однажды развязанную, в принципе никогда не удастся по-настоящему закончить. В упомянутом распоряжении Бисмарк высказался следующим образом: «Даже самый благоприятный исход войны никогда не имел бы следствием разрушение главных сил России… Эта нерушимая империя, которая сильна своим климатом, своими пустынными просторами и своей непритязательностью, а также тем, что имеет только одну границу, которую необходимо защищать, после поражения осталась бы нашим заклятым врагом, жаждущим реванша, точно таким же, каким является сегодня Франция на Западе… В случае с гораздо более слабой Польшей уничтожить нацию не удалось трем великим державам в течение 100 лет. Жизнеспособность русской нации будет не менее упорной… Лучшее, что мы, по моему мнению, можем сделать — это обращаться с ней как с изначально существующей опасностью, против которой у нас наготове защитные валы, но которую мы не в состоянии стереть с лица земли».

По этой же причине, и для того, чтобы не попасть в одностороннюю зависимость от Англии, Бисмарк считал Францию и Австрию великими державами, играющими роль неотъемлемого фактора длительного поддержания равновесия в Европе. В 1877 году в беседе с послом Германии в Петербурге фон Швайницем он недвусмысленно заявил: «Дальнейшее существование Франции как великой державы для нас такая же потребность, как и существование любой другой из великих держав, уже хотя бы по той причине, что в известном случае нам потребуется противовес Англии на море». Имперский канцлер, употребляя множество подобных выражений, подчеркивал значение великой державы Австро-Венгрии для ее союзника Германской империи, а также для всей Европы. Наиболее убедительно прозвучало это в 1879 году в беседе с Вильгельмом I, при обосновании необходимости двойственного союза: «Богемия в руках русских означала бы наш конец; Богемия в наших руках означала бы войны с царской империей без всякой пощады и без передышки. Вы видите, наша жизненная потребность состоит в том, чтобы Австрия жила». Бисмарк, явно на крайний случай предстоящей войны на два фронта, начиная самое позднее со времен кризиса 1887 года, взвешивал возможность «в последний момент купить нейтралитет России, отказав Австрии в поддержке и этим отдав России Восток», как признался он в 1885 году графу Хатцфельдту. Кризис 1887 года со всей очевидностью продемонстрировал всю серьезность положения империи, которое еще в 1882 году в речи в рейхстаге Бисмарк пластично обрисовал таким выражением: «миллионы штыков направлены преимущественно в центр Европы. Мы находимся именно в центре Европы и уже вследствие своего географического положения и, кроме того, в результате всей европейской истории поставлены под удар коалиций прочих держав».

* * *