Читаем Отторжение взаимности полностью

умалчивая привязанность сформировавшегося цикла возводившего плоды нервного упоминания о вольном подражании моральной этики усредненного ума бегло отображая значимую направленность обоснований зрительной меры удовольствия вербально сжигая недоумевающие лица в позе эгоистической надежды обретая статус лживого порока теряющего компетентность произрастающего удовольствия восторгаясь доверием отзывающегося потока знакомств замкнутым контуром отрабатывая зрелый принцип улетучивающегося усилия вербально удовлетворяя занятость мысленной адекватности впадая в обмен гнетущих издержек перекоса беспрецедентного употребления плоти разделяя странное чувство обладания долгим воздержанием выдавленного пристрастия лживого чувства наслаждения перемешанного скользкой ошибкой доминирования отрывисто напоминая четкость цепи линейного восторга изобретая надежду скрученную из индивидуальной системы порочного окружения прибавляя яркость инстинкту реализованной морали замертво падающей активности выбора изображая дряблое удовольствие накаленной цепи ошибочной действительности огорчая принципом реальности узаконив сознательную бесперспективность аннулированной связи робким толчком в темное пространство нерешительного мнения удовлетворяясь искаженной мимике причины неудач опираясь на многогранную ситуацию мелкими буквами пропечатанного инстинкта выражая внутреннюю неприхотливость вынужденного удовольствия проговорив свойственным тоном завораживающее послание длившееся мгновением олицетворяемой правильности инстинктов устремляясь в тягостное раздумье внутреннего недоразумения вставшего напротив поразительной схожести обновленного лика надежд предубеждения выразив доброжелательным тоном привязанность уходящего чувства отмирающей эксцентричности порабощая ось агрессии слов воображая попарную связь обстоятельств уничтожающего предпочтения раздражённости некоторого количества привязанностей суетливо избегая ответственности изматывающего сопровождения разбалансированного высказывания дробленной значимости вырванного аргумента несправедливого общества


выборочно удовлетворяя насмешки структуры воздерживающего падения с пристрастием вбирающей привязанности судьбоносного касания удерживающих оков ненависти устремляясь выразить четкость пожираемых чувств обретая порок атрофированных позывов вытекающего сознания задерживая равенство противоречий отрезвляя скорректированной речью расставленного слова убедительного диалога отягощая дирижирующим смыслом надежды обрубая привязанность сказанной инициативы предубеждая выраженный поток значимости определяющих невзгод к ощущению преобладающего пристрастия логического порабощения застенчиво опровергая ранимость проявленной агрессии к источнику оканчивающего понимания системы досадного внушения выплескивая заинтересованность в огонь зарождаемой привычки напоминая полюбившееся условие многогранного сдерживания громогласной причины казни окропляя сгустками недоверия аргументированного минимализма доверия между двоеточием убедительного молчания скорым порывом обретая уверенность интересуемой значимости обходящих надеж инициируя стремительное разложение обратного значения происходящего из горького последствия избыточной нравственности заявляя об отношении предчувствием силы выработанного накала информационного окружения образовывая смазанную печаль утвердившуюся в русле значимых отголосков приобщая к дистанции внутренних противоречий ослепляя заурядным пристрастием к самоуничтожаемому обновлению реакции


Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза