Читаем Отторжение взаимности полностью

обезопасив вынужденную дозу непринуждённого продолжения возрастающих издевательств основывающего недоразумения чувственности проносясь сквозь неосязаемое утверждение причины регулируемой значимости маркого чувства противоречивых мыслей сужая границу разума души утверждая дыханием опоясывающего последствия закомплексованного пространства отлаженной механики нарицательным вмешательством дисциплины стирая манящий предел удаляющегося стремления поразить произношением употребляемой скованности взывающих чувств к непокорному молчанию действующих противоречий несущего влечения уподобляясь искаженному позыва заинтересованности обеспечивая массовое использование заинтересованных лиц продолжительно осуждая порок выделяющейся значимости меркнувшей от изобилия стираемой грани обрывая суждение скальпирующей участи предстоящей лжи уподобляясь содержательному скрежету разрушаемых линий движения угнетающей оговорки преподнося сменяемое недоверие нотами нервозности души утрачивая подвижность вынужденной анемией разжигаемого удивления сваливающегося усталостью монотонного олицетворения воздерживающего в отклике содержательного продолжения беседы организуя раздражаемое суждение неловким подобием сужающейся нравственности обгладывая заинтересованную боль настигаемого бегства оголяя производное мычание морального дробления на периоды всхлипа маркого стона прибивающей волны нравственного негодования строгим взмахом озвученного условия окатывая позывом осуждения фактора резкого выдоха через стеклянное облако скапливаемой монотонности влажных ресниц


разбивая на многократное разрушение кнутом пробивая моральную озабоченность личного признака удушья действующего обязательства веры конвертируя в рвотную исповедь забродившего сгустка олицетворяемой ненависти вздымаясь порывающимся чувством гнездившегося биения остерегающейся боли прибегая к самопожертвованию олицетворяемой жажды смерти противопоставляя надежды лучезарного стремления возвысить исходное манипулирование сознательной чувственности осознавая завуалированное стечение накала обеспокоенностью грациозного мышления протяженной зависти льющейся маниакальным расстройством депрессивной усмешки произносимого тона раздирающего ритма соотношения монолога с неприязнью наскучившей телесности опадающих лет сомнения у подножия инстинктов произносимой участи осуществляя резкую перемену направленной ненависти в наличие ослабевающего придания огню затянувшегося молчания содрогающейся гортани очевидного гнева наискось предполагаемому обстоятельству уступчивого содействия оказывая снисходительное чувство понимания переходящее в страх ослепляющего повода между настойчивым образованием торжествующего противодействия слетающего с усталых губ сухим звуком отрешенности берущей дистанции умоляющей паузы одноименного ритма возникающего удовольствия незаинтересованной стороны рвано осознающих намерений прибегая к насмешке причины неподготовленного движения по окружности теряя уязвленное очертание традиции выношенных реалий наслаивая чувственную необходимость поступаемых слов утверждающего одиночества вынося скапливаемый треск неконтролируемого усилия продолжительно набирающей ненависти уменьшая зависимую планку отчаивающегося мотива продолжения резонирующего подобия усиливающего страха предотвращая сдавливаемое сопереживание ощущения слабости затянутым порицанием сгущающегося принципа веры упорядочивая стимулирующее призвание легкого помешательства унылым противодействием монотонного пристрастия к преследующему принципу изничтожая замкнутую привязанность продолговатым усилием оговорки избирательно приобщаясь волнительным тоном усыпляющего инстинкта преодолевая порабощенный исход значимости усиливающегося наслаждения упорядоченных движений расставленной верности вознося селящийся страх на край обездвиженной плоти


Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза