Отцовский инстинкт

– Кобель ты, Фёдоров, – наконец-то сказала она. – И чего тебя так бабы любят? Ни кожи, ни рожи.

– За талант, – огрызнулся я и повторил. – Давно это было, до Лены. Давай русскую.

– Тогда русскую, – Светка опять покопалась в телефоне. – Елена Ивановна, рекомендую. Специалист по УЗИ и вообще хороший человек.

Я переписал телефончик Елены Ивановны.

– Свет, а тебе когда рожать-то? – спросил я.

– Завтра, – ответила Светка, – у меня уже всё готово – и палата, и доктор. И пацан мой наружу рвётся. Может и сегодня рожу. Да, надо домой ехать. У меня машина за углом.

Я с уважением посмотрел на Светкин живот и вздохнул.

– Ладно, я поехала, – Светка медленно поднялась со стула и вышла из кафе. Рожать.

А я расплатился и отправился домой. Нашёл в интернете контакты Гинема, позвонил им и записался на приём.

Трёхэтажное здание Гинема стояло в частном секторе на севере Праги. Стекло, бетон – хайтек. Кабинет доктора был выполнен в том же стиле.

Звали доктора Мразек, что на русский переводится как Морозов, и он был владельцем клиники. Глядя на него, я сразу понял, что он доктор: седые аккуратно причёсанные волосы, усталый взгляд с ленинской хитринкой.

Он минут десять изучал нашу папку с документами. Потом поднял глаза и ещё пару минут изучал нас.

– Значит, ребёнка хотите? – наконец спросил он.

– Хотим, – сказал я.

– Хотим, – пискнула Лена.

– Это хорошо, – сказал Мразек. – В принципе, в Мотоле всё делали правильно. Будем продолжать. Я сейчас УЗИ Елене сделаю и выпишу лекарства. Сдадите кровь в соседнем кабинете. Вопросы ко мне есть?

– Есть, – сказал я. – А сколько вообще попыток можно делать? А то уже три раза подсаживали, и ничего.

– Это индивидуально, – доктор почесал затылок. – У меня были случаи, когда после десятой подсадки беременели. А бывает, что после первого раза эмбрион прицепляется. Тут не угадаешь. Можно суррогатную мать попросить, чтобы выносила, если средства позволяют.

– Нет, – вдруг твёрдо сказала Лена, – я сама буду вынашивать. Вы нам помогите с беременностью, а дальше я сама.

– Хорошо, – удовлетворённо кивнул головой Мразек, как будто именно такого ответа ожидал, – сама так сама. Снимайте юбку и свитер и ложитесь на кушетку. Поглядим, что там у вас и как.

Аппарат УЗИ у Мразека был совсем другой, не то что в государственной больнице: больше раза в два, и для меня на стене висел громадный телевизор, где показывались все Ленкины внутренности.

Мразек водил датчиком по Ленкиному животу и чтото у неё вполголоса спрашивал. Лена также вполголоса отвечала, косясь на меня.

– Всё хорошо, – доктор протянул Лене пачку бумажных полотенец, – месяца через полтора будем подсаживать. Попьёте лекарства, созреют яйцеклетки. Ну, вы и без меня всё знаете.

– Знаем, – вздохнула Лена, – спасибо.

– Пожалуйста, – Мразек протянул мне рецепты на лекарства, – не отчаивайтесь. У меня в этом году две пациентки родили. Обоим за 50 лет. Дети здоровы. У вас по показателям тоже всё великолепно. Просто нужно время.

Ободрённые его словами, мы поехали домой.

Потом ещё пару раз наведались в Гинем. Лене делали УЗИ. Очередей действительно не было. В приёмной, где я коротал время в ожидании жены, появлялись пары и тут же исчезали в недрах клиники. Это были сплошь иностранцы: немцы, англичане, русские. За всё время я не встретил ни одного чеха среди посетителей.

Наконец пришло наше время для четвёртой попытки.

Мы приехали в клинику и выяснили, что доктор Мразек болен. У него грипп.

– Ничего страшного, – сказала мне администратор Яна, высокая и вечно улыбчивая женщина неопределённого возраста, – доктор тут и не нужен. У нас отличный персонал. Всё сделаем на высшем уровне. Надо только заполнить бумаги.

Мы зашли в кабинет. К Яне присоединилась ещё одна женщина. Видимо, тоже администратор или врач. Мы с женой заполнили согласие на операцию, подписали несколько бланков.

– Сколько эмбрионов будем подсаживать? – вдруг спросила меня Яна.

– А сколько можно? – ошарашенный таким вопросом, спросил я.

В Мотоле меня об этом не спрашивали.

– Да хоть все сразу, – рассмеялась вторая женщина, – у нас тут в опроснике стоит количество подсаженных эмбрионов.

– Если два подсадим, вероятность забеременеть будет выше? – осторожно спросил я.

– Конечно выше, – кивнула головой Яна, – два эмбриона – это самый распространённый вариант. Хоть один, да прилепится.

– Давайте два, – сказал я, ещё до конца не осознавая, что делаю.

– Пани Елена, – спросила Яна мою жену, – а Вы как считаете? Сколько подсаживаем?

– Как муж скажет, – ответила Лена, испуганно оглянувшись на меня.

– Хорошо, – Яна заполнила опросник и дала нам расписаться, – завтра в 9 утра ждём вас на первом этаже.

– Хорошо, – сказали мы с Леной одновременно.

Домой ехали молча. Каждый думал о своём.

– Надо детские сандалики купить, – вдруг сказала Лена.

– Зачем? – удивился я.

– Примета такая, – объяснила Лена, – если есть одежда, то должен появится и хозяин.

– Ты веришь в приметы? – удивился я.

– Нет, – смутилась Лена, – не верю. Но за полгода до того, как мы познакомились, я купила мужские тапочки и возила их в багажнике машины.

– Серьёзно? – ещё сильнее удивился я.