Отцы Ели Кислый Виноград. Третий Лабиринт

Снова тот же интерьер с нервно колышущимися драпировками, и Офелия, гордо восседающая в унитазо-кресле. Слева робко притулился Зяма Ликуктус, но камера, последний раз мельком показав его, окончательно переключилась на Офелию, чей указующий перст был грозно направлен на Бенци. Камера плавно спанорамировала от перста Офелии к Бенци, который спокойно сидел на всё том же низеньком стульчике.

Можно было только догадываться, каких душевных сил это стоило Бенци Дорону.

Глаза близнецов подозрительно заблестели, Ноам исподлобья уставился в экран, крепко закусив губу.

«Итак, адон Дорон, телезрители желали бы как можно больше узнать о вас, о вашем прошлом, о вашем настоящем, о семье, о вашем окружении!» — «Что ж! Извольте…» — спокойно произнёс Бенци, на его лице мелькнула улыбка (как видно, он её посылал своим близким и друзьям, которые, может быть, сейчас смотрели эту передачу). Глядя прямо в объектив камеры, он с задумчивым и мечтательным выражением лица рассказывал о своём детстве, о жене и детях, о любви к народной и хасидской музыке. На лице Офелии блуждало скучающе-полупрезрительное выражение.

Под конец Бенци сказал: «Любовь к этой музыке естественно восприняли и мои дети…» — «К вопросу о ваших детях, к тому, как и на чём вы их воспитываете, мы ещё вернёмся… — безмятежно, но со скрытой угрозой в голосе, произнесла Офелия. — А кто вы по профессии, где вы работаете?» — «Моя профессия — бухгалтерия, финансы и программирование, первая степень. Основная специализация — разработка финансовых блоков программ. До недавнего времени работал на фирме «Лулиания».

Теперь её преобразовали в СТАФИ, но я там уже не работаю…» — «И что же вам там не подошло?» — «Я разве сказал, что мне там что-то не подошло?» — удивлённо поднял брови Бенци. — «Но вы же постоянно критиковали прогрессивные нововведения последних месяцев на известной далеко за пределами Арцены престижной фирме…» — «Да, мы с друзьями не раз выражали удивление, что на фирме, занимающейся разработкой компьютерных развивающих игр, вдруг стали чрезмерное значение придавать культурным интересам сотрудников, их личным музыкальным пристрастиям.

По непонятным причинам нашу группу религиозных сотрудников лишили привычного места, где мы проводили обеденный перерыв…» — «Группой?» — многозначительно переспросила Офелия. — «Да, а что? Кто и когда сказал, что нельзя проводить свободное, в том числе и обеденное, время с людьми, близкими по духу, по интересам?» — «Ну, почему! Всё можно! Если это… э-э-э… нейтральное общение.

А вы, как известно, вели подстрекательские разговоры, вносящие разлад в работу передовой фирмы!» — «Простите, что это такое — «подстрекательские разговоры»? О каком разладе идёт речь?» — спросил Бенци. — «Это знает каждый ребёнок в Эрании!

Вы подстрекали ваших сотрапезников, или, точнее выражаясь, — «со-миньянников», — к бунту против новых порядков на «Лулиании»!" — «Не понял?» — осторожно удивился Бенци. — «Ну, как же! Не вы ли сорвали общий мангал на Дне кайфа? Помните? — вам официально представили нового заместителя босса фирмы Кобу Арпадофеля. На моих глазах!» — «А! Ну да! Это был день коллективного отдыха! Я помню: мы с одним коллегой… (Бенци не назвал имени этого коллеги) немного подискутировали на темы различных традиций питания и музыкальных пристрастий. Собственно, это было до того, как нам официально представили нового заместителя». — «То есть, руководство фирмы предложило вам коллективный отдых! — подчеркнула ведущая последние слова, — а вы начали бунт в совершенно недопустимой форме? Так или не так?» — «Дело было на отдыхе, а не во время работы, и форма, как вы выразились,

«бунта», а по-нашему — выражения мнения, была самой обычной. Отдых — это не марш по команде, и предложение — не предписание. Поэтому я не понимаю, о какой «недопустимой форме бунта» вы говорите? У нас в «Лулиании» в те дни никто ещё строем по струнке не ходил, во фрунт не вытягивался, как-то не принято было! Если наших боссов интересовали наши музыкальные и прочие культурные пристрастия, то почему не подискутировать, не поспорить? Это же к работе не имеет отношения! Боссов, как правило, интересует, как мы работаем и в какие сроки выдаём результат, за это нам платят зарплату. А в остальном…» — слегка повысил голос Бенци. — «М-да-а…